Кадр из пародийного мультфильма. © Егор Жгун
Василий Колташов, перефразировав известное изречение Александра III, сказал, что у России есть только два союзника — Федеральная резервная система США и Китайское Политбюро. До тех пор, пока первые печатали доллары, а вторые раздували индустриальный пузырь, наращивая производство ради производства без учета рыночного спроса и общественных потребностей, нынешняя Россия могла наслаждаться стабильностью и процветанием. Беспрецедентный поток денег, обрушившийся на нашу страну, мог быть использован для развития образования и науки, для модернизации здравоохранения, для создания новой промышленности, замещающей импорт и реализующей сохранившийся технологический потенциал, наработанный нашими учеными, наконец, на строительство дорог и создание сети современных коммуникаций между регионами в обход перегруженной и перекормленной Москвы. Ничего не было сделано. Огромные средства оказались просто проедены, затрачены на дорогостоящие, амбициозные, но экономически совершенно бессмысленные проекты, спущены в западноевропейских казино, вложены во французскую и британскую недвижимость…
Всё это время правящие круги искренне верили, будто занимаются развитием и поиском национальной идеи, просадив и на эту деятельность немалые ресурсы, которые при ином правительстве могли бы быть использованы для финансирования научных исследований или строительства сельских дорог. Между тем национальная идея у них уже имелась, они просто оказались не готовы признаться в этом ни себе, ни публике. Единственная «русская идея», которая была возможна при наличии такого правящего класса, сводится к формуле «дорогая нефть и привязанный к ней крепкий рубль». Сейчас эта идея рухнула, и рухнула необратимо. Рубль, перевоплотившись в нефтяную валюту, перестал быть национальными деньгами, а стал фактически своеобразным платежным эквивалентом барреля нефти и его представителем на внутреннем рынке. Он практически не зависит от национальной экономики, зато полностью подчинен логике мирового рынка. Отечественная финансовая система оказалась каналом, через который мировой рынок нефти подчиняет себе российскую экономику. По сути рубль из одного из национальных символов превратился в инструмент неоколониальной эксплуатации страны (другое дело, что первоочередными получателями выгод от этой эксплуатации оказывалась собственная элита).
Нефтяной рубль пал и уже не возродится. Конечно, падение цен на нефть рано или поздно остановится, а на определенном этапе они снова начнут подниматься. Но эпоха, когда рост цен поддерживался масштабными спекуляциями, основанными на избытке печатаемых в Америке долларов, ушла в прошлое. Спрос на нефть под влиянием мирового кризиса давно уже ослабел. Это показал ещё кризис 2008 года, обрушивший цену барреля до 40 долларов. Цены снова стали расти в 2009—2011 годах из-за того, что ФРС, стремясь спасти банки и крупные корпорации, просто затопила рынок необеспеченными деньгами. Эти средства не были вложены в производство, лишь незначительная их доля дошла до американских домохозяйств — большая часть долларов оказалась на спекулятивном рынке и ее вложили в нефть и недвижимость. Одна и та же тонна нефти продавалась и перепродавалась снова и снова ещё не дойдя до конечного потребителя. Не реальный спрос на «черное золото», а интерес спекулянтов к «бумажной нефти» обеспечивал финансовое благополучие российской элиты. Однако печатать деньги бесконечно нельзя, не рискуя обрушить финансовый рынок. Как только в США наметились, пусть и слабые, но реальные перспективы промышленного роста, ФРС остановила печатный станок. Спекулянты, почувствовав нехватку свободных денег, ушли с нефтяного рынка. Производители остались один на один со слабым спросом, который будет восстанавливаться крайне медленно, так же, как и вся глобальная экономика.
Возможно, избыток «черного золота», связанный с появлением американской сланцевой нефти, сократится из-за быстрого исчерпания скважин и снижения рентабельности. Но это не изменит общей тенденции. Дешевизна нефти и другого сырья является необходимым условием восстановления мировой промышленности. А спад в России, в свою очередь, станет фактором, замедляющим рост на мировом уровне. Если же под влиянием растущего спроса цена на «черное золото» начнет повышаться слишком быстро, то это опять затормозит глобальное промышленное восстановление и приведет к очередному падению цен…
Забавно сейчас вспоминать, как публицисты, близкие к правящим кругам, издевались над «зелеными фантиками», противопоставляя им отечественный рубль, хотя рубль в результате проводимой экономической политики оказывался как раз этими «фантиками» и только ими обеспечен. Именно нынешняя власть и никто иной отвязала рубль от потребностей внутреннего рынка и национального развития, привязав его к нефтедолларовой системе. И теперь, когда печатный станок в Вашингтоне резко сократил производство «зеленых фантиков», баррель и рубль обрушились одновременно.
Российские правящие элиты могут теперь сетовать на злой умысел Запада или на неблагоприятное стечение обстоятельств, ведь крушение нефтяного рынка произошло в тот самый момент, когда наши правители оказались в конфликте с США и Европейским Союзом. Но им надо не сетовать, а радоваться, что этого не произошло на несколько лет раньше, как должно было бы случиться, если бы американская ФРС проявляла больше сдержанности и осторожности в обращении с печатным станком.
Разумеется, совпадения не случайны: развитие кризиса обостряет противоречия в капиталистической системе. В том числе и противоречие между интересами России и её западных партнеров. Слабость экономики компенсируется внешней экспансией. Затяжная экономическая депрессия в конце XIX века заставила западные державы завоевывать Африку. Сегодня логика событий толкает их на «завоевание» постсоветского пространства.
Официальные публицисты возмущенно повторяют, что Запад объявил войну «нашей нефти и нашему рублю». Но Запад лишь использует и то и другое для решения своих задач так же, как он делал это и раньше. Потому что нефть на мировом рынке, давно уже не «наша». И с некоторых пор рубль тоже.
«Нашими» для России остаются люди, наука, образование, здравоохранение, промышленность, ориентированная на внутренний рынок, провинциальные коммуникации, не предназначенные для вывоза сырья за рубеж, короче, всё то, чем нынешняя власть на протяжении прошедших десятилетий пренебрегала и что в последние годы активно изводит.
В этом отношении либеральная оппозиция ничем не лучше. Она лишь сознательнее. Потому что власть тешила себя иллюзиями, поклоняясь рублю и баррелю, привязанным к доллару, и делая вид, будто не понимает этой связи. А оппозиция открыто поклоняется и служит доллару.
Российские элиты с радостью пойдут на уступки Западу в надежде, что он выручит их из западни, в которую они сами себя загнали. Они готовы сдать свои позиции на Украине, затолкав против воли населения восставшую Новороссию обратно под власть Киева. Они готовы обсуждать дальнейшие уступки. Проблема лишь в том, что капитуляцию правящие круги Запада не хотят и не могут принять. Там на повестке дня уже не компромисс с Россией, а её уничтожение.
Однако и у западных элит свое противоречие. Россия как независимый игрок на глобальной сцене должна быть уничтожена, но Россия как единый рынок сохранена. Западу нужна как раз целая, не расколотая Россия, иначе теряется ряд преимуществ единого рынка, имеющих огромное стратегическое значение для транснациональных корпораций. Иными словами, Западу выгодно сохранение целостности России, но он не заинтересован в сохранении её независимости. В этом и состоит противоречие.
Западу не нужен технический распад нашего государства. Идеал правящих кругов Европейского Союза и США — это сохранение единой территории России, управляемой колониальной администрацией из лояльных и не слишком коррумпированных туземцев. Беда в том, что подобный проект технически неосуществим. Сделать из России протекторат, не доведя её попутно до полного развала, не получится. Это стало ясно уже при Ельцине. Только, похоже, западные элиты и их московские сторонники этого не осознают. Как не осознают они того, что при сложившихся обстоятельствах попытка заменить Владимира Путина более удобным для Запада лидером обернется крахом для самих же прозападных элементов в России.
Специфика нынешнего противостояния между Россией и Западом, делающая происходящее во многом похожим на события, приведшие к Первой мировой войне, состоит в том, что обе стороны втянулись в конфликт вынужденно, в значительной мере против собственной воли, в силу обстоятельств, которые они не контролируют, но постоянно усугубляют собственными действиями. Обратной дороги, однако, уже нет.
Запад бросил России вызов. И в этой борьбе нынешняя российская власть победить не может. Объективно не может. Она не способна бороться, не хочет и не умеет, поскольку для того, чтобы делать это успешно, нужно отменить собственные политические, социальные, идеологические, экономические принципы. Пропагандистскими декларациями и пиар-акциями не удастся заменить радикальные структурные реформы, а проводить их для правящей элиты означало бы, по сути дела, отменить саму себя, став собственной противоположностью. Этого ни одна власть сделать не сможет, даже если захочет.
Однако отсюда вовсе не следует, будто Россия не может победить. Может и должна. Но путь к победе лежит через смену власти в самой России и устранение нынешней буржуазной элиты. Всей, включая и “оппозиционную” её часть, которая представляет собой такую же или даже большую угрозу для будущего страны, как и правительство. И, соответственно, лозунг «превратить империалистическую войну в гражданскую» сегодня в политическом смысле более чем актуален. Только понимать его надо не как оправдание пораженческих и предательских призывов, а как понимание необходимости переступить ради победы через политический труп нынешней системы.
