Борьба на Украине вовсе не является «их делом». Все происходящее это часть единого процесса. Он порожден развитием мирового кризиса. Он ставит в тупик российские элиты, и он неминуемо изменит Евразию.
Кровавые события в Одессе и наступление армии на Юго-Востоке Украины резко подняли градус напряжения в гражданской войне. Слова все более заменяются насилием, с помощью которого либерально-бандеровское правительство в Киеве пытается удержать страну под контролем. На этом фоне все более заметным делается нежелание российского руководства реально помочь народному движению сопротивления на Украине. Даже прекращение подачи воды в Крым из Днепра (с территории, контролируемой Киевом) не изменило положение.
Кремль, по всем признакам, не собирается вводить войска на территорию охваченной войной Украины. И это прибавляет наглости киевским властям. Россияне активно обсуждают украинские события, но мнение народа разделено. Одни опасаются втягивания страны «в выгодный Западу конфликт». Другие считают позорным предательство «русских братьев на Украине», называя политику Кремля трусливой. Столичные либеральные оппозиционеры и некоторые российские националисты — на стороне Киева. Вносят свою лепту и неолиберальные экономисты. Они винят Крым и «путинскую авантюру на Украине» в спаде российской экономики.
За всевозможными оценками теряется главное в событиях на Украине — их огромное значение для Евразии и отнюдь не местное происхождение. Без возрождения кризиса украинской экономики в 2011-2013 годах падение Виктора Януковича и начавшаяся гражданская война были невозможны. Но сам этот экономический кризис отнюдь не был локальным явлением. В Европе лишь лопнуло слабое звено, что попытались использовать ЕС и США для стабилизации своих экономических систем. Отсюда взялась вся их программа «европеизации» Украины. Что уже сделала ее трудящихся нищими. Отсюда возникли рецепты МВФ и нежелание Запада спасать экономику Украины за счет крупных инвестиций, своих рынков и субсидий.
Кремль боится многого. Он боится разрыва торговых связей с ЕС, чего в свой черед боятся и в Брюсселе. Боится он и восставшего народа. Однако страх заразиться революцией это глупость. Российские власти опасаются заразиться революцией даже не подозревая, что она уже заразила российское общества и виновны в этом отчасти сами чиновники. Ничего уже нельзя с этим сделать. Если не плыть по течению истории, влекущему Россию на конфликт с США и ЕС, из-за которого Россия самим ходом событий, часто вопреки собственным планам, превращается в новый центр евроазиатской интеграции, то остается только ожидать катастрофы. Но российский народ не согласится на обнищание по украинскому образцу. А «второй кризис» в российской экономике обещает именно это.
Россия сама противопоставила себя Западу и поощрила развитие кризиса ЕС, когда создала Таможенный Союз (ТС) и провозгласила идею создания Евразийского Союза (ЕАС) как нового проекта интеграции. Вашингтон и Брюссель оценили это как исторический вызов, а позорное вступление России в ВТО они истолковали как сигнал к атаке ее позиций на постсоветском пространстве. Разгорелась битва за Украину, в которой Москва не всегда демонстрировала такт и дальновидность. Зато события после падения Януковича позволили Кремлю отчасти отыграть потери, получив Крым. Но выйти из игры можно лишь сорвав банк.
Киевские власти моментально поставили отпавший полуостров себе на службу. Они всюду в регионах, где были недовольны граждане, «находят» следы усилий Москвы — агентов, шпионов и военных интервентов. Гривна же за это время обвалилась до такой степени, что Киев вынужден был начать ее поддерживать, вопреки прежним рекомендациям МВФ. Однако ни Москва, ни киевская хунта, ни вчерашние оппозиционеры из числа активистов Майдана не поняли евразийского, далеко не местного содержания украинской «национальной революции». В кризисе оказалась модель малой страны, откола от СССР, якобы способного развиваться.
Украинские государственники (вынужденные поддерживать Киев все больше и больше) советуют россиянам не лезть не в свои проблемы. Но украинский кризис является проблемой далеко не одной страны. События на Украине определяют во многом будущее Европы. Они имеют огромное значение для ЕС и для России, чья экономика утратила возможности роста. И США тоже очень зависят от исхода «битвы за Украину». Они всеми силами стараются подчинить себе экономику Европы больше прежнего, переложив на европейцев свой кризис. Украинцы здесь не лишние. Ко всему, антироссийская истерия на Украине помогает США блокировать потенциального соперника в Европе — Таможенный Союз.
Странным образом неприятие «бандеровской хунты» порой воспринимается в России как поддержка Януковича. Революция на Украине уже на новом этапе, а ее все еще стараются привязать к событиям зимы 2013 года. Свержение режима Януковича было необходимым и желанным для народа делом. Прошлое правительство не отступило от неолиберальной политики ни на шаг. Оно не сумело использовать сближение с Россией для снятия общественного напряжения. И оно даже не попыталось предложить план борьбы с экономическим кризисом. В декабре 2013 года ему, видимо, даже казалось, что стабилизация бюджетного кризиса с помощью кредитов России и риторика о новом сближении с ней снимает все угрозы.
Социально-политический кризис на Украине в январе 2014 года никуда не исчез, как никуда не исчез кризис экономический. И это подтолкнуло события вперед. Активисты Майдана же отдали власть в руки формальных вождей — радикальных неолибералов прозападного толка, разряженных в националистические одежды. Этим они обрекли народ Украины на новые и большие страдания. Место главной площади Киева заняли города и села Юго-Востока Украины. Возникли центры сопротивления хунте. Поднялся дух ее противников в других регионах и устроенная бандеровцами резня в Одессе не сломит его, а лишь озлобит народные массы.
Население центральной и западной части страны частично запугано, частично обмануто хунтой. Однако по мере возрастания материальных бедствий в результате «структурных реформ» и прочей европеизации, масса трудящихся поднимется по всей Украине. При этом нынешняя умеренная программа (присоединение к экономически более стабильной России) может смениться более радикальной.
Украинскому народу не оставили выбора. Хунта и ее хозяева в лице США и ЕС не хотят и не могут вытянуть экономику страны из кризиса. Запад мог бы сторговаться с Януковичем и его партией, если бы стремился развивать промышленность и сельское хозяйство страны. Был избран дешевый вариант смены власти, когда заплатить за европеизацию Украины должен был ее народ. Никакой пощады промышленности Юго-Востока не должно было быть. После смены власти в металлургии и угольной отрасли быстро стало падать производство, хотя оно держалось в 2013 году.
Обещанное украинскому народу «приобщение к цивилизации Запада» по большому счету уже состоялась. Выражается оно в неолиберальных реформах невиданной еще страной жесткости. Соединение же либералов и неофашистов вполне естественно: без насилия и его необандеровских инструментов немыслимо реализовать рецепты МВФ. Насилие и обвинение России во всех бедах — необходимы хунте. Они пока имеют эффект. Но они не отменяют кризиса, оказавшегося в 2014 году нестерпимым для множества граждан Украины. А год еще только начался…
Революция на Украине дала Европе пример сопротивления, а вовсе не преклонения перед флагом ЕС. Это заставляет пропаганду Брюсселя не замечать ни одесскую резню, ни угрозы сторонников хунты в адрес ветеранов Второй мировой войны. И если гражданская война на Украине разделила уже российское общество, эмоционально и интеллектуально включив его в конфликт, то и в ЕС в среде масс трудящихся неминуема резкая поляризация. Украина дает европейским рабочим совсем не тот пример, который устраивал бы власти ЕС и США. Пугающе выглядит пример Крыма. Флаг России отныне может взвиться в самых неожиданных местах как защита от НАТО и экономической блокады со стороны Запада тех стран, где народ осмелится бросить вызов ЕС и США.
Россия вопреки желанию ее правящего класса и бюрократии оказалась в новой исторической роли. Сыграть ее она не в состоянии, пока её экономическая политика остается либеральной и ориентированной главным образом на сырьевой вывоз. Может ли такой переворот совершиться сверху? Может ли он случиться без активизации общества, вовсе не состоящего из одного столичного среднего класса? Может ли он быть обособленным от событий на Украине? На все эти вопросы ответы будут получены в не самом отдаленном времени.
Возврат к социальному государству, госрегулированию в экономике, протекционизму и возрождению индустрии — это целая революционная программа. Без ее реализации развитие в Евразии невозможно, а сама она требует реальной, а не либеральной демократии. Последнюю же нужно завоевать. Без всего этого интеграция в Евразии не имеет смыла. Она же требует слома неолиберального Евросоюза. И начинается все на Украине.
