Принятие закона о легализации во Франции однополых браков вылилось в массовые митинги протеста. Левое правительство Олланда теряет поддержу консервативно настроенных мигрантов и рабочих пригородов, правые во главе с травмированной Ле Пен крепнут день ото дня. Даже среди гомосексуалов мнения по поводу закона разделились: часть, естественно, горячо его поддерживает, часть же видит в нём только попытку использовать их как орудие в политической борьбе (видение в целом правильное, но не отменяющее того, что части гомосексуалов закон действительно необходим). Гетеросексуальные же французы и вовсе видят в нём акт, подрывающий привычные гетеросексуальные моральные ценности.
Однако, несмотря на весь вред, который закон принёс левому движению, несмотря на те выгоды, которые благодаря ему получили правые, давайте подумаем, может ли он действительно что-нибудь подорвать?
Франция — не первое государство в котором легализуются однополые браки, по статистике сейчас около 8-10% европейцев являются гомо или бисексуальными, или относятся к квир. Из этих 8%, как показывает та же статистика, менее 1% действительно заключают официальные браки используют прочие полагающиеся супругам права. Это ничтожная цифра, учитывая, что в сотню раз больше людей живут, никак свои отношения не регистрируя, — какой собственно может быть подрыв устоев? По поводу усыновления — да, среди детей, воспитанных в семьях гомосексуалов, статистически чуть больше склонность к гомосексуальным отношениям, но не намного по сравнению с детьми, выросшими в семьях гереторсексуальных.
Человеческая сексуальность в сильнейшей степени связана с господствующими культурными кодами. Скажем, если бы мой читатель относился к племени эторо, то секс с ребёнком казался бы ему само собой разумеющимся: ну, действительно, а как иначе — это же ребенок. Точно так же, если бы он принадлежал к какому-нибудь, африканскому народу, то секс с умершим (точнее умершей) не казался бы ему отвратительным, а в некоторых случаях, напротив, представлялся бы даже необходимым. Да даже в Европе всего две тысячи лет назад кельты (по крайней мере некоторые племена) практиковали ритуальный секс с животными (с лошадью), и это также было освящено традицией и никакого возмущения не вызывало.
Сегодня, в европейской культуре как норма воспринимаются именно гетеросексуальные отношения, легализация однополых браков едва ли здесь что-то изменит. В общем-то, гомофобные митинги направленны против закона, который не несёт какой бы то ни было угрозы гетеросексуальным «традициям». «Спонтанная идентификация происходит с господствующей нормой», — как пишет на портале «Сolta» Ирина Шевеленко. Ну, увидят дети целующихся дяденек и тётенек, как будто до этого они их не видели? Да вот, пожалуйста, хотя бы на последнем Евровидении Криста Зигфридс из Финляндии исполнила песню об однополых браках и поцеловалась с одной из своих танцовщиц. Ещё бы — тема для Финляндии животрепещущая: здесь закон об однополых браках вроде бы хотели рассматривать, но он был снят с повестки под нажимом правых. Можно на этом сыграть, привлечь внимание.
Угроза традиционной европейской морали и отношениями исходит не от гей-сообщества, а от вполне себе обычных гетеросексуальных мужчин, некоторые из которых, возможно, выходили на митинги против узаконения однополых браков. Ведь именно в угоду мужскому большинству сейчас женская бисексуальность превращается в фетиш. Замечу: та же Зигфридс не вывела на сцену свою подругу, с которой они мечтали пожениться, она поцеловалась, собственно, не важно с кем — с туловищем, с объектом потребления. Её выступление на самом деле имеет мало общего с защитой прав гомосексуалов, защита в данном случае — только повод подороже продать образ сексуальной блондинки: изысканного товара для мужских ушей и глаз. Лот продан!
