Второго ноября Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП) перепутал официальный праздник – День народного единства и согласия 4-го ноября – с неофициальным Днем дурака, который падает на первое апреля. Такая ошибка на полгода – не единственный казус со временем в предложении комитета работодателей. Так, разъясняя позицию комитета РСПП, Федор Прокопов, заместитель председателя РСПП, сказал, что "РСПП никогда не предлагал и не мог предложить увеличение продолжительности рабочей недели с 40 до 60 часов. Журналисты напутали, а может, и не напутали, а так хотели подать. Мы не такие злые бизнесмены, чтобы добиваться каких-то односторонних преимуществ в ущерб всем работникам". Но все же он отметил, что «предложение о 60-часовой рабочей неделе действительно имеется в документе, однако оно было неправильно истолковано». Так все-таки есть такое предложение или нет? И в чем должно заключаться его правильное толкование?
Комментарии экспертов еще более забавны, чем сами предложения. Чего стоит, например, замечание Натальи Зубаревич (директора региональной программы Независимого института социальной политики) о том, что, мол, доцент может появляться на работе два часа в неделю, писать раз в год отчет о проделанной работе и университет не имеет никаких законных оснований его уволить. При этом талантливые молодые аспиранты, которые могли бы занять их места, остаются безработными.
Показали бы мне такого доцента в провинциальном вузе.Там прямо противоположная ситуация: доценты бегают по занятиям как ошпаренные, пытаясь заработать что-то похожее на доход, необходимый для жизни человека с относительно развитыми социальными потребностями и для содержания хотя бы одного иждивенца (или хотя бы половины иждивенца, если в семье доцентов один ребенок). Количество часов на одну ставку доцента увеличено по сравнению с советским периодом почти в полтора раза (с 550 до 760 часов, есть вузы, в которых количество часов на ставку доцента доходит до 900). Более или менее приемлемую заработную плату (а это всего лишь 15 – 20 тысяч «чистыми») приносят 1200 – 1500 часов. Тут визитами на два часа в неделю никак не обойтись. А для молодых аспирантов проблема не в том, что ленивые доценты препятствуют их карьерному росту, а в том, что ассистенту (преподавателю без степени) платят около 5 тысяч рублей за 800 – 900 учебных часов в год. У вузов нет денег на оплату командировок аспирантов, да и сама защита стоит дорого даже безо всяких взяток: многие публикации платные, совет часто находится в другом городе, а у вузов денег на оплату командировок аспирантов нередко не хватает, и т.п. Так что провинциальные вузы сталкиваются не с проблемой недогруженности доцентов и неустроенности аспирантов, а с принципиально иными трудностями. Преподаватели перегружены, часто погоня за часами превращает преподавание в конвейер, что неминуемо сказывается на качестве. Аспиранты вынуждены во время учебы в аспирантуре подрабатывать, часто не по специальности, такие подработки отнимают много времени, что не на пользу научной работе. И кстати, проблемы с оформлением совместительства никакой нет, если есть свободные часы. Только успевай поворачиваться!
Но как на ленивых, так и на не в меру энергичных доцентов, похоже, управу кто-нибудь да найдет: если не РСПП, то Министерство образования и науки. У Андрея Фурсенко давно руки чешутся. Оптимизирует вузы, «зачистит» «ненужные», кое-какие переведет на чахлое региональное и местное финансирование, поколдует еще над правилами оплаты труда – и готово дело. Был доцент – нет доцента. Даже на два часа некуда будет приходить. А тем, для кого места останутся, совместительство не будет светить: учебные часы сократят, нагрузку на ставку повысят. Так что зря госпожа Зубаревич беспокоится, сочтены дни ленивого доцента!
Понравилось мне и высказывание Геннадия Онищенко. Глава Роспотребнадзора заявил, что для некоторых категорий работников вполне возможно увеличение рабочей недели, но нужно создать условия для эффективной работы, чтобы «была отдача». Молодец Геннадий Григорьевич, блестящий выход. Правда, Онищенко дипломатично заметил, что увеличение рабочей недели должно сопровождаться финансовой компенсацией. И на том спасибо. И все же у меня вопрос: а рабам на плантациях какие создавали условия: зонтики от солнца приносили или пороли чаще для стимулирования?
Как авторы предложений по корректировке Трудового кодекса, так и комментаторы явно исходят из того, что сложившаяся на российском рынке труда ситуация является нормальной, ведь рынок-то никогда не ошибается. Сложилась такая цена труда, что же делать, если она недостаточна для удовлетворения потребностей. Хотите удовлетвориться – работайте больше. Мы, так и быть, вам это разрешим.
И никто из комментаторов, даже тех, кто против предложений «незлых бизнесменов» из РСПП, не вспомнил главного. Законодательное установление продолжительности рабочей недели имеет смысл, если норма подразумевает, что именно за этот срок может быть заработана сумма, необходимая для компенсации стоимости рабочей силы – объективно необходимых затрат на восстановление физических и эмоциональных сил работника, восстановление трудовой мотивации, обеспечения его профессионального и социального развития. Иными словами, заработная плата за законодательно установленные 40 часов должна обеспечивать удовлетворение социально-обусловленных потребностей работника, объективно связанных с содержанием и характером его труда, профессионализмом и социальным статусом. И разговоры о «разрешении» работать больше, чтобы больше зарабатывать, есть не что иное, как признание того, что эта норма у нас в стране повсеместно нарушается.
Потрясают своей искренностью заявления авторов поправок к ТК и их комментаторов о том, что облегчение совместительства, являющееся, по сути, увеличением необходимого для выживания работникарабочего времени, поможет справиться с практикой неоплаченных переработок. Действительно, если нельзя добиться пресечения нарушений, их нужно просто узаконить. Тогда они станут нормой. Беда только в том, что если предыдущие нарушения были связаны с неэффективностью государственного и общественного контроля, их узаконивание приведет к тому, что появятся новые нарушения.
По той же логике – «если норма не выполняется, нужно узаконить ее нарушения» – выполнены все поправки к трудовому кодексу добрых Дедов Морозов – бизнесменов. Дефицит рабочих мест, особенно привлекательных с точки зрения перспектив и оплаты, конкуренция среди работников? Необходимо повысить долю срочных контрактов, тогда социально-трудовые права работника будут сокращены и отданы на волю нанимателя не только по факту, но и по закону. Конечно, выпускников вузов, молодых людей без опыта работы, охотнее возьмут на работу по срочному договору. Молодой специалист, защищенный государственными гарантиями, невыгоден нанимателю. И поэтому, по мнению некоторых экспертов, срочные договоры «дадут работу молодым». Иными словами, молодые работники станут привлекательней для работодателя, поскольку их проще станет эксплуатировать. Или, принимая логику Геннадия Григорьевича Онищенко, им проще будет создать необходимые для получения отдачи условия труда. Очень жаль, что во Франции молодые люди этого не понимали, когда выступали и бунтовали против аналогичного изменения в трудовом законодательстве. Слабоваты оказались французские эксперты, не чета нашим. Совершенно не умеют правильно подать народу нужные инициативы.
Какой заботой о трудящихся проникнуты наши предприниматели и эксперты, объясняя, почему нужно отменить обязательство нанимателей предоставлять оплаченный отпуск работникам, продолжающим обучение! Оказывается, это пойдет на пользу именно работникам, поскольку совмещение работы и учебы делает их непривлекательными для работодателей.
Кроме того, опять-таки, эта норма о предоставлении оплаченного отпуска на учебу «практически не выполняется». Та же логика: не можем (или не хотим) добиться выполнения закона – так изменим его так, как уже сложилось. Так и быть, позволим гражданам не получать оплаченных отпусков на учебу за счет работодателей, и тогда студентов будут охотно нанимать на работу. А уходы на сессии работники будут оплачивать за свой счет.
Замечу, кстати, что обучение в вузе без отрыва от производства напрямую связано с расширением прав и возможностей на рынке труда, с возможностью повысить или сменить квалификацию в соответствии со своими способностями и востребованностью той или иной профессии. Это возможность для работника, не теряя трудовой доход, получить доступ к рабочему месту с лучшими условиями труда. Для некоторых категорий работников (особенно в сфере образования, медицины, социальной защиты) такое обучение необходимо для получения более высокой категории и, значит, более высокой заработной платы, профессионального и карьерного роста. То есть право на оплаченный отпуск по учебе – необходимый элемент социальной защиты в сфере труда. Но раз эта норма не выполняется, да еще и невыгодна нанимателям, придется ее отменить. Но отменить исключительно ради блага трудящихся: они станут намного удобнее и дешевле в эксплуатации.
И наконец, сколько любви к трудовому народу вложено в предложение изменять условия трудового договора в одностороннем порядке. Это, по признанию экспертов, и так уже делается (незаменимый оказался аргумент). Аргументация проста и безыскусна: в случае экономических трудностей фонд зарплаты все равно сокращается, и нужно дать возможность работодателем делать это без лишних проволочек. Правда, тут даже у сторонников поправки возникли опасения, что новые нормы отчасти расширяют для работодателей возможности манипулирования фондом зарплаты. Но нам обещают, что при жестком контроле исполнения нормы она даст больше возможностей работникам отстаивать свои права в суде, так как теперь более низкая заработная плата будет фиксироваться в договоре, а не маскироваться под депремирование. Но почему нельзя установить жесткий контроль сейчас, не облегчая возможности нанимателя снижать заработную плату? Незаконность лишения премии также можно доказать, как и надуманность сложных экономических обстоятельств. Или нельзя? Правда, тогда придется не работникам «разрешать» работать больше, за более низкую заработную плату и с урезанными социальными гарантиями, а работодателям «позволить» платить достойную зарплату в рамках законного рабочего времени с соблюдением всех трудовых прав работника. А такой цели у авторов поправок к Трудовому кодексу, похоже, нет.
В целом мне эта ситуация напомнила известный анекдот советских времен. На общем собрании завода директор объявляет, что завтра будет организовано массовое повешение рабочих на их рабочих местах. Тишина в зале, администрация с напряжением ждет реакции. Наконец голос из зала спрашивает: «А веревку приносить свою, или будут выдавать?» Анекдот грустный, но еще грустнее то, что он воплотился в реальность уже после падения строя, в котором (и на который) был придуман. Нам предложили, по сути, то же самое – добровольно затянуть петлю на своей шее. Так что, будем готовить веревки?