Афганистан борется с «Исламским государством»
8 октября в мечети Гозар-и-Сайед Абад в районе Хан-Абад города Кундуз, одного из крупнейших городов северной части Афганистана, прогремел страшный взрыв. Эту мечеть посещают мусульмане-шииты, которых представитель Талибана Забиулла Муджахид назвал “нашими соотечественниками”.
В результате взрыва сразу же погибли 46 человек, и, по словам местных властей, еще много людей получили ранения. Вскоре после этого Исламское государство в провинции Хорасан взяло на себя ответственность за теракт на своем канале Telegram. Террорист-смертник был идентифицирован как Мохаммед аль-Уйгури, член (запрещенной в России) организации Исламское государство (ИГИЛ).
Имя нападавшего вызвало тревогу во всем регионе. Оно указывало на то, что он принадлежал к уйгурской общине и был связан с регионом Синьцзян на западе Китая, где проживает большая часть уйгурского населения мира. То, что китайский экстремист напал на шиитскую мечеть, вызвало недоумение как в Пекине, так и в Тегеране.
Иностранные террористы
В июне Организация Объединенных Наций сообщила о присутствии в Афганистане от 8 000 до 10 000 “иностранных боевиков-террористов”. Далее в докладе говорилось, что эти боевики были в основном “из Центральной Азии, Северо-Кавказского региона Российской Федерации, Пакистана и Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая”.
Хотя большинство боевиков заявили о своей принадлежности к Талибану, “многие из них также поддерживают Аль-Каиду”, а другие “являются союзниками ИГИЛ или симпатизируют ИГИЛ”, – говорится в докладе. ИГИЛ означает Исламское государство Ирака и Леванта, афганской франшизой которого является ИГИЛ-К.
В 2019 году в Турции я столкнулся с группой уйгурских боевиков из различных террористических организаций, включая Исламское движение Восточного Туркестана (ИДВТ), которое сейчас называется Исламская партия Туркестана (ИТП). Это были закаленные бойцы, главной целью которых была борьба с “неверными”; казалось, их не интересовало ничего, кроме этого. В 2002 году Организация Объединенных Наций внесла ИТИМ в список террористов.
Во время войны в Сирии большая часть сторонников этих движений переместилась к сирийско-турецкой границе. Сейчас они в основном базируются в сирийском Идлибе, который является центром различных глобальных джихадистских организаций.
Когда стало ясно, что талибы придут к власти в Афганистане, многие джихадисты из Центральной Азии, в том числе из западного Китая и Таджикистана, уехали из Идлиба в Афганистан. Лидер Идлиба Абдул Хак остается в Сирии, где он также является членом Совета Шуры Аль-Каиды.
Беспокойство царит в Иране…
4 октября, за четыре дня до нападения на мечеть в Кундузе, иранская делегация прибыла в Афганистан для проведения переговоров о приграничной торговле и получения гарантий того, что талибы не допустят нападений ни на афганских шиитов, ни на Иран.
Между тем, в Кабуле губернаторы двух приграничных провинций, иранской Хорасан Разави (Мохаммад Садег Мотамедиан) и афганской Герат (Маулви Абдул Каюм Рохани), договорились о содействии расширению приграничной торговли и обеспечении отсутствия трансграничного насилия.
На другой встрече, которая состоялась 4 октября с Мотамедианом в иранском пограничном городе Тайбад, заместитель Рохани Маулви Шер Ахмад Аммар Мохаджер заявил, что афганское правительство “никогда не позволит отдельным лицам или иностранным группам, таким как ИГИЛ, использовать афганскую территорию против Исламской Республики Иран”.
“Мы [Иран и Афганистан] победили общего врага”, — сказал Маулви Рохани, имея в виду Соединенные Штаты.
Все признаки указывают на некоторую искренность правительства Талибана. 7 октября, за день до нападения на шиитскую мечеть в Кундузе, Маулви Абдул Салам Ханафи, заместитель премьер-министра Афганистана, встретился с группой шиитских старейшин, чтобы заверить их, что Талибан не допустит антишиитской деятельности.
Тем не менее, члены хазарейской общины, которая является шиитской общиной Афганистана, говорят мне, что они опасаются возврата к предыдущему правлению талибов; в то время документально зафиксированные массовые убийства талибами членов хазарейской общины служили доказательством сектантства талибов.
Именно поэтому Иран выступал против талибов, и именно поэтому Иран официально не признал нынешнее правительство в Кабуле. Однако в последние несколько лет иранцы сотрудничают с талибами в борьбе против “Исламского государства”, а связным с талибами является иранский бригадный генерал Эсмаил Каани.
А в Китае
В 1990-х годах правительство Талибана разрешило ИДВТ и другим уйгурским группам действовать из Афганистана. На этот раз есть свидетельства того, что они не будут официально разрешать такую деятельность.
В начале этого года боевики ИДВТ перебрались из Сирии в провинцию Бадахшан в Афганистане; по сообщениям, боевики собрались в малонаселенном Ваханском коридоре провинции, который ведет в Китай. Но в последние недели погранохрана Талибана переместила их из городов, окружающих “афгано-китайскую границу”, в другие районы Афганистана (ходили слухи о намерении Талибана выдать членов ИДВТ, если не всех 2 000 уйгуров, находящихся в Афганистане, Китаю, но эти слухи не подтвердились).
В конце августа Маттиа Сорби из итальянской газеты La Repubblica встретился с представителем Талибана Забиуллой Муджахидом. Это было важное интервью для Талибана, поскольку Италия является ключевым партнером китайской инициативы “Пояс и путь”.
Муджахид сказал Сорби, что Китай помогает Афганистану краткосрочными средствами (включая 31 миллион долларов США в виде чрезвычайных фондов) и что талибы рассматривают подобные инициативы как свой “паспорт на рынки всего мира”.
Долгосрочная концессия Китая на медный рудник Мес Айнак, расположенный к югу от Кабула, позволит “вернуть его к жизни и модернизировать”, сказал Муджахид. По его словам, талибы заинтересованы в политике Китая, “который приведет к возрождению древнего Шелкового пути”.
Инициатива «Пояс и путь» проходит по обе стороны Афганистана: северный маршрут через Таджикистан в Иран и Китайско-Пакистанский экономический коридор на юг. Устье Ваханского коридора может стать открытием третьего маршрута, идущего в сторону Кабула и далее в Иран (и связывающего сельскохозяйственные товары Пакистана с рынками Центральной Азии и России).
Изоляция от Китая и Ирана — не самая приятная мысль в Кабуле. Соединенные Штаты готовы возобновить контакты с Талибаном, что может изменить расклад сил на местах. Если США разрешат центральному банку Кабула, Da Afghanistan Bank, получить доступ к своим средствам, находящимся в Нью-Йорке, или средствам МВФ, эти деньги помогут обеспечить талибам спасательный круг.
Но они не являются решением для Афганистана, оказавшегося между Китаем и Ираном и возможностью его подключения к Новому шелковому пути.
Эта статья была подготовлена компанией Globetrotter, которая предоставила ее Asia Times.
Виджай Прашад – индийский историк, редактор и журналист. Он является научным сотрудником и главным корреспондентом Globetrotter. Он является директором Tricontinental: Института социальных исследований. Является старшим нерезидентным научным сотрудником Института финансовых исследований Чонгьянг, Китайский университет Ренмин. Автор более 20 книг, в том числе “Темные нации” и “Бедные нации”. Его последняя книга – “Вашингтонские пули” с предисловием Эво Моралеса Аймы.
Виджай Прашад
Перевод Екатерины Тимоховой и Анны Маслянской
Источник:https://asiatimes.com/2021/10/afghanistan-tackles-islamic-state/
