Dizzy

  • Публикации
    • Колонки
    • События
    • Анализ
    • Дебаты
    • Интервью
    • Репортаж
    • Левые
    • Ликбез
    • День в истории
    • Передовицы
  • Культура
    • Кино
    • Книги
    • Театр
    • Музыка
    • Арт
    • ТВ
    • Пресса
    • Сеть
    • Наука
  • Авторы
  • Видео
  • О нас
  • Помощь Рабкору
48

Что происходит на востоке Таджикистана?

127

Доверие стоит дорого

300

Путинская идеология победы

61

Дайджест новостей на 27 мая

Главная Рубрики Анализ 2021 Май 08 Почему навальнистов «жгут напалмом», или Два слова о «новой России»

Почему навальнистов «жгут напалмом», или Два слова о «новой России»

Твитнуть

 

Почему навальнистов «жгут напалмом», или Два слова о «новой России»

 

Алексей Алексеевич, который главный редактор «Эха Москвы», недоумевает: «Я много чего не понимаю, но потом я все-таки разгрызаю. Это я разгрызть не могу, — признается он в программе «Персонально ваш». – Отчего такая истерическая… Истерическая позиция власти по поводу объявления всего, что носит бренд Навального, экстремистами? Вот всего. Просто напалмом. Вот эти решения напалмом. Вдруг. Аккуратно манипулировали, ну посадили – да. НО напалмом. Всех разогнать, всех посадить. Что случилось?» – вопрошает он, обращаясь к политологу и по совместительству правой – а может быть, уже экс-правой – руке Владислава Суркова Алексею Чеснакову.

Последний, ссылаясь на Карла Шмидта, объясняет, что «вся политика делается вокруг того, что ты маркируешь, кто ты, кто твой враг. Кто твои друзья, кто – сторонники твоего врага. Чтобы черно-белая картина позволяла создавать правильное идеологическое пространство. В данном случае других просто нет врагов. И Навальный заместил ту нишу реального врага, которого нет. И это в какой-то мере игра, полезная власти».

Невооруженным глазом видно, что г-н политолог откровенно лукавит, пытаясь увильнуть от единственно верного ответа, направляя интервьюера по ложному следу – следу предвыборной игры, для которой – это ясно любому разумному человеку – жечь напалмом не то чтобы даже нежелательно, а вообще недопустимо, ибо в этом случае всякая игра прекращается на раз-два-три.

Но г-на политолога понять, конечно, можно: не будет же он свидетельствовать против той силы, частью которой является сам, то есть против Кремля?

Однако полностью, как это, надо полагать, ни прискорбно для г-на Чеснакова, запутать следы у него не вышло, и крупицу правды обнаружить в его ответе все-таки можно. И это далеко не пресловутое деление на своих и чужих, но мысль о создании «правильного идеологического пространства» – вот что важно!

Тут, впрочем, необходимо отметить, что создание этого «правильного идеологического пространства» – оно началось не вчера, не с обращения прокуратуры в суд с требованием признать структуры Навального экстремистскими. И не с его посадки. И даже не с предполагаемого отравления. Это формирование началось куда раньше – 15 января прошлого года, когда Владимир Владимирович в своем Послании Федеральному Собранию инициировал конституционную недореформу, одной из важных задач которой было «зацементировать» наследие самого себя и дать отмашку на строительство «новой России».

Прежде всего это касалось вывода России из-под юрисдикции международного права. Именно реализация этого пункта давала широчайший, если не безграничный простор для «закрепляющего» законотворчества, который начал обретать свои поистине монструозные контуры в репрессивных инициативах, посыпавшихся как из рога изобилия. Это и практически приравнивание пикетов к митингам, а массовых скоплений граждан в общественных местах (когда вы с друзьями решили прогуляться) – к политическим шествиям, и увеличение штрафов за неподчинение правоохранителям, и введение уголовного наказания за умышленную блокировку дорог – в случае если это привело к тяжелым последствиям (например, росгвардеец, двинувшись в вашу сторону, споткнулся и, упав, нанес себе серьезное повреждение в виде ссадины или ушиба), и запрет на публикацию информации о частной жизни силовиков и судей, и закон об оскорблении в интернете, и законопроект о просветительской деятельности, призванный поставить под контроль государства всю систему образования и многое другое, на фоне чего законы об НКО и о приравнивании физических лиц к иностранным агентам выглядит уже как само собой разумеющееся. Понятное дело, в новой генерирующейся тоталитарной реальности. Или в трансформирующейся старой – кому как больше нравится. Здесь важно то, что режим начал серьезно меняться – и не в сторону послаблений и «оттепели», но наоборот: лютого мороза и пронизывающего до костей холода. То есть в сторону абсолютной однополярности: тоталитаризм по определению не совместим с альтернативой.

А что у нас лежит в основе идеологии «путинского режима»? Верно: володинский постулат «Есть Путин – есть Россия, нет Путина – нет России». За счет чего Владимир Владимирович и выиграл последние президентские выборы: за счет политической безальтернативности – не зря она пестовалась и культивировалась режимом на протяжении всего его правления.

Но при этом всегда была альтернатива идеологическая, под которой в данном случае стоит понимать ту же альтернативу политическую, но не закрепленную де-юре. Например, альтернативу в виде оппозиции. Нет, к сожалению, не системной, но лишь де-факто интегрированной системой. Думаю, что не раскрою секрета, если скажу, что Алексей Навальный неплохо поучаствовал в «кремлевских битвах» в качестве наемника, грамотно капитализируя в свою политическую биографию непримиримого борца с режимом полученные медийные и проч. барыши. Настолько хорошо, что в инфодискурсе, иначе – повестке, даже стал рассматриваться как альтернатива самому Верховному: «если не Путин, то Навальный».

Да, Кремль, надо полагать, и сам был заинтересован в таком оппозиционировании – поскольку, признаемся честно, на народного лидера Алексей Анатольевич не тянул определенно, зато сам факт его присутствия на политической сцене позволял декларировать наличие демократии и одновременно безальтернативности, ибо на фоне Владимира Владимировича Алексей Анатольевич явно проигрывал, по крайней мере в массовом сознании. Но – до поры до времени.

Когда зашел разговор о транзите – Алексей Анатольевич стал в этой шахматной партии лишней фигурой. Тем более что, по всей видимости, он решил сыграть в свою собственную игру, почувствовав – правда, несколько преждевременно – ветер из окон возможностей, которые, без сомнения, откроются/распахнутся на пике транзита, прелюдией к которому и были «путинские поправки».

Таким образом фигура Навального, с точки зрения Кремля, стала неуместной как для идеологической (инфодискурса), так и для политической плоскостей: «если не Путин, то Навальный» стало приобретать тревожные контуры. Тут логика простая: сами понимаете, сегодня Навальный, завтра – Иванов, послезавтра – Петров, потом – Сидоров… Так и Путин исчезнет! Сначала в идеологеме, а после – в массовом сознании и политике. А вместе с ним и режим, поскольку именно он, Путин, и является его олицетворением, скрепой, такой надидеологической основой.

Ясно, что эта тенденция – с одновременным усилением Алексея Анатольевича после его предполагаемого отравления – входила в суровое противоречие с курсом на «цементирование» «путинского наследия», то есть направлением на жесткую консервацию режима, которое и было определено в качестве наилучшей среды для проведения транзита, который, в свою очередь, по всей видимости, и должен начаться, то есть перейти в свою активную фазу, уже в этом году.

Надо полагать, именно этим и объясняется посадка Алексея Анатольевича по возращению в Россию, и реализация проекта по зачистке всего его актива вплоть до навешивания «экстремистского» ярлыка – в «новой России» не может быть альтернативы Путину. А Путин становится таким своеобразным стержнем режима и должен им оставаться и после транзита: как верно подметил г-н Володин, «если мы с вами говорим о сильной России, то после Путина будет Путин. Все, что после президента Путина будет происходить, будет происходить по лекалам, которые он заложил».

К тому же январские акции протеста показали, что в массовом сознании начались определенные сдвиги. На что, в частности, указывают такие моменты, как слом психологического барьера (все акции были несанкционированными по причине ковидных ограничений), сопротивление «стражам порядка» (прорыв оцеплений, рукопашные стычки и проч.), а также расширение географии протеста (смещение на периферию). И вот это уже говорило о том, что навальнисты стали расправлять крылья, готовясь к полету – ко взлету на самую вершину власти. Что при определенной конъюнктуре могло вполне стать если не реальностью, то похоронами «путинского режима».

И что в такой ситуации Кремлю оставалось делать, тем более что сроки-то подгоняют, аврал. Ну понятно, «жечь напалмом», ибо ничего, у нас, в России, иначе и не делается. Так что на этот счет можно даже не беспокоиться: «правильному идеологическому пространству» быть. Но вот что последует за этим – вопрос на миллион. Скорее всего, ничего хорошего, по крайней мере, для режима. Не зря же США даже решили больше не лезть во внутреннюю российскую политику: понимают ястребы, что никто так эффективно не работает на демонтаж режима, как сами его, режима, сторонники. И работа, как мы видим, кипит.

 

Алексей Мошков

Май 8, 2021Рабкор.ру
Поддержать Рабкор.ру
Твитнуть
8-5-2021 Анализвласть, Жечь напалмом, Кремль, Навальный, Путин, Режим, Россия, ФБК, Экстримизм882
Рабкор.ру
Навальнисты самораспускаютсяМордовия: выход из царства "Маркиза Карабаса"
  См. также  
 
Путинская идеология победы
 
Дайджест новостей на 27 мая
 
Беседа: Администрация президента и ее место в структуре государственной власти
По всем вопросам (в т.ч. авторства) пишите на atomz.peace@gmail.com
2022 © Рабкор.ру