Так исторически сложилось, что рабочий класс всегда был главной социальной базой для марксистов. Ввиду неразрешимых антагонистических противоречий с буржуазией, а также вследствие не лучшего материального благосостояния (как гласил «Манифест коммунистической партии» 1848 года, «Пролетариям нечего терять, кроме своих цепей»), рабочие по праву были названы сначала Марксом, а затем и его последователями, самым передовым и революционным классом.
На протяжении XIX — первой половины XX века ставка на пролетариат действительно принесла марксистам немалые успехи — как в революционной, так и в парламентской борьбе. Но в середине и второй половине XX века, во многом под влиянием Научно-технической революции, структура общества изменилась. И сейчас, в начале века XXI-го, в условиях разворачивающегося мирового кризиса, который во многом является кризисом неолиберальной модели экономики, перед нами, социалистами, остро встаёт вопрос о формировании и сплочении своей социальной базы.
Что случилось с пролетариатом?
Привычная ставка левых сугубо на пролетариат в нынешних условиях выглядит не слишком перспективной. Причиной тому социальные деформации минувшего столетия.
Во-первых, автоматизация производства естественным образом привела к снижению процента промышленных рабочих среди населения европейских стран. Людей, в данном случае, успешно заменили машины.
Во-вторых, в целях удешевления производства транснациональные корпорации ещё активнее, чем прежде, занялись переносом производства в страны «третьего мира» — туда, где рабочая сила в разы дешевле и не сплочена мощными профсоюзными организациями.
В-третьих, в результате борьбы рабочих в развитых странах, а также ввиду так называемой «коммунистической угрозы», буржуазия в середине 20 века вынуждена была пойти на уступки пролетариату. Тот переехал из бараков и подвалов в квартиры, обзавёлся машинами. Это уже не тот класс, которому нечего терять. Разумеется, не были решены глубинные противоречия между трудом и капиталом, но они оказались в известной степени сглаженными.
В-четвёртых, хлынувший в условиях глобализации поток иммигрантов из Африки и Азии в страны Европы предопределил перемены на местных рынках труда. Европейские рабочие, организованные в профсоюзы с богатым опытом борьбы, замещаются приезжими — неконсолидированными и весьма неприхотливыми. Таким образом, капиталисты решают сразу три своих проблемы: нанимают дешёвую рабочую силу, наносят удар по профсоюзам и раскалывают без того уже небольшой рабочий класс, сея национальную вражду внутри него.
В России уменьшение числа рабочих связано также и с уничтожением промышленности, произошедшим в 90-е годы. Также советское наследие подарило нам встроенные в вертикаль власти и абсолютно небоеспособные профсоюзы, что отнюдь не идёт на пользу в борьбе с эксплуатацией. Разумеется, за последние два десятилетия ситуация в этом отношении несколько улучшилась — ввоз капитала из-за рубежа предопределил возникновение новых заводов, а независимые системы профсоюзов вроде МПРА развивали забастовочное движение. Тем не менее, стоит признать, что несмотря на некоторые позитивные сдвиги, рабочее движение в России находится в плачевном положении.
Таким образом, мы видим, что рабочий класс в развитых странах уменьшился в своём количестве, частично был заменён иммигрантами, частично умерил свой революционный пыл вследствие улучшения благосостояния. Такое положение дел даже дало поводы для разговоров о «смерти пролетариата», что, разумеется, тоже было неверным.
Классическое противостояние рабочих и буржуазии характерно сейчас для развивающихся стран, куда выносится промышленное производство. Нам же приходится думать над тем, как быть в создавшейся ситуации и кто продолжит борьбу. Тем более, что борьба является актуальной не только ввиду пускающего по миру щупальца экономического кризиса, но и ввиду нерешённости проблем в распределении доходов и власти, проблем эксплуатации человека человеком и всё возрастающей проблемы отчуждения личности в современном обществе.
Кто, если не пролетариат?
Меня, если честно, всегда несколько удивляла логика классиков марксизма, которые возлагали именно на рабочих миссию уничтожения капитализма и построения нового свободного социалистического общества. Мы уже говорили обо всех революционных достоинствах пролетариата, тем не менее, не может остаться без внимания один момент. Совсем не рабы играли главную роль в генезисе феодального строя (стоит заглянуть хотя бы в «Салическую правду» и другие документы раннего Средневековья). Не крестьяне, в свою очередь, поспособствовали развитию капиталистических отношений. Почему же рабочий, плоть от плоти капиталистической системы, должен её разрушать?
Очевидно, что без рабочих дело никоим образом не обойдётся. Однако не будет ли переход к качественно новой форме общества результатом появления нового класса?
Автор статьи предполагает, что обозначенная мысль станет причиной многочисленных нареканий со стороны своих же товарищей. Но, во-первых, без осмысления нынешней ситуации и перспектив не будет никакого движения вперёд. А, во-вторых, сама идея эта отнюдь не новая — её неоднократно высказывали как отечественные, так и зарубежные исследователи.
Оборотной стороной процесса сокращения количества «синих воротничков» было увеличение числа представителей «белых воротничков» — менеджеров, операторов и т.д. Если следовать логике вещей, то это и есть формирующийся новый класс, который имеет возможность построить «новый мир». Однако каждый, кто хоть немного соприкасался с жизненной реальностью, сделает вполне резонное замечание: что же революционного в этих вполне обеспеченных господах? По этому поводу ещё полвека назад рассуждал известный фрейдомарксист Герберт Маркузе: «Ввиду повышения роли белых воротничков в этом процессе политическая радикализация возможна только с появлением независимого политического сознания и действия в группе белых воротничков, что в развитом индустриальном обществе представляется маловероятным. Активизация движения, стремящегося организовать растущий элемент белых воротничков в промышленные союзы, при наибольшем успехе может привести к развитию у этих групп тред-юнионистского сознания, но вряд ли приведет к их политической радикализации».
Действительно, очевидно то, что «белые воротнички» движимы сугубо мелкобуржуазными идеями. Ещё Лев Давидович Троцкий писал о том, что люди такого сорта способны быть лишь попутчиками пролетариата в деле революции: «… в условиях капиталистического загнивания и экономической безвыходности мелкая буржуазия стремится, пытается, пробует вырваться из-под опеки старых хозяев и руководителей общества. Она вполне способна связать свою судьбу с судьбой пролетариата. Для этого необходимо одно: чтоб мелкая буржуазия поверила в способность пролетариата вывести общество на новую дорогу. Внушить ей такую веру пролетариат может лишь своей силой, уверенностью своих действий, умелым наступлением на врагов, успешностью своей революционной политики».
Но несмотря на то, что доводы Льва Давидовича абсолютно верны по отношению к ситуации начала XX века, сейчас с ними возможно поспорить. Так, очень часто во время поездок из Дзержинска в Нижний Новгород черед промышленную зону, автор данной статьи едет бок о бок с представителями рабочего класса, прислушивается к их разговорам, порой вступает с ними в беседы. И надо заметить, что эти самые пролетарии не уступают в «мелкобуржуазности» любому клерку из офиса. Что уж там говорить о классовом сознании, которое необходимо едва ли не с нуля пробуждать в рабочем!
В то же время, есть поводы предположить, что «белые воротнички» всё же способны сказать своё веское слово в истории. События последних полутора десятилетий показали, что в протестное движение по всему миру активнейшим образом втягиваются эти самые представители среднего класса. Они также имеют свои моральные и материальные причины для борьбы с системой. Отчуждение личности также характерно для представителей «белых воротничков», как и для простых рабочих. Этот факт не раз обыгрывался даже в кинематографе — стоит вспомнить хотя бы «Бойцовский клуб» или «Боже, благослови Америку». Помимо этого, растущее количество «белых воротничков» ведёт и к постепенному обесцениванию их труда, да и основное налоговое бремя ложится подчас именно на них, что, в свою очередь, ведёт к постепенному ухудшению благосостояния.
Однако у «белых воротничков» ещё начисто отсутствует классовое сознание. И в этой области революционной интеллигенции (разумеется, если она захочет идти навстречу среднему классу) предстоит колоссальная теоретическая и пропагандистская работа.
Союз белых и синих воротничков
Помнится, большевики провозгласили некогда союз рабочих и крестьян. Это было разумно в условиях, когда большинство населения проживало в сельской местности, а столь высоко ценимый Лениным пролетариат даже в условиях бешеных темпов развития капитализма не был столь многочисленным.
Что же мы имеем сейчас? Есть рабочие, хотя и утратившие былую революционность, сократившиеся в количестве и дезорганизованные, тем не менее, находящиеся в неразрешимых противоречиях с буржуазией (к слову сказать, консолидированной в условиях глобализации, как никогда прежде). Есть «белые воротнички», не осознающие своих классовых интересов, но уже проявляющие недовольство системой.
В создавшихся условиях левым предстоит серьёзная работа и с теми, и с другими. Эта работа сколь тяжела, столь же и необходима. Формирование новой социальной базы в условиях очередного кризиса капиталистической системы требует незамедлительных действий. Если мы не предложим внятной альтернативы слева, не исключено, что она будет предложена справа.
