Внешняя политика современной России столь не похожа на тот курс, который проводился в 90-е годы, что многие уже начинают сравнивать Россию с СССР. Нужно признать, что такое сопоставление имеет некоторые основания, но схожесть здесь лишь только внешняя.
Задачи Путина с самого начала его правления были: возродить мощь страны, вернуть ей уважение на мировой арене. Но для этого вначале 2000-х явно не хватало ресурсов, не были решены многие внутренние проблемы, остро стоял вопрос с Чечней. С другой стороны, вся первая половина 2000-х это период олигархических войн, которые не только отвлекали руководство России от международных дел, но и делали эти занятия очень рискованными для правящей группировки.
Были еще и сугубо экономические причины, которые препятствовали провидению активной внешней политики в то время. Слабость российского капитала, малая капитализация российского бизнеса, его разобщенность и войны между собой не позволяли проводить активные внешние инвестиции. Государство, его финансы также были еще очень слабы, огромный внешний долг и внутренние инфраструктурные задачи, стоявшие перед экономикой, не позволяли оказывать прямую финансовую помощь дружественным режимам.
Российское государство само долгое время оставалось крупным заемщиком у Международного Валютного Фонда и других международных финансовых организаций. Хотя при этом, у России всегда оставались инструменты экономического влияния на дружественные и не очень дружественные режимы.
Для стран СНГ это были тарифы на газ, также открытость российского рынка, возможность широкой миграции для трудового населения стран СНГ в Россию. Но там, где зависимости от поставок не было или местные элиты сознательно, даже в ущерб своим экономикам, шли на разрыв с Россией, политические отношения с Россией заметно тускнели. Наиболее показательны в этом смысле страны Балтии и Туркменистан, последний, изначально имея энергическую независимость от России, не вошел ни в одну из политических и военных организаций на постсоветском пространстве.
Сложнее была ситуация с Азербайджаном. Эта страна хотя и представляет собой нефтяную автократию, но пойти по пути Туркменистана не могла по нескольким причинам. Во-первых, большинство граждан этой страны проживают не в Азербайджане, а в России. Следовательно, ухудшения отношений с Россией может самым непосредственным образом сказаться на статусе этих граждан и их связи с исторической родиной. С другой стороны, в случае ухудшения отношений между странами пострадала бы в первую очередь экономика Азербайджана, так как естественным образом сократился бы приток средств граждан Азербайджана, работающих в России. Без России также не может быть разрешен карабахский конфликт, что заставляет элиты не только Азербайджана, но и Армении обращаться к посредничеству России.
Если со странами бывшего СССР ситуация предельно понятна, то в отношении других стран «третьего мира» политика России носила сложный, избирательный характер. С некоторыми из бывших союзников Россия должна была или вовсе прекратить сотрудничество, или же сократить его до самого минимума, перестав влиять на политику этих государств. Так, в 90-е годы тесные политические и экономические контакты были практически сведены на нет с такими странами как Ливия, Куба, Северная Корея, Ирак.
Однако у России в кармане всегда оставался джокер — долги, которые эти государства имели перед Россией. К примеру, только в первый срок президента Путина к 2003 году было списано 35 миллиардов долларов долгов таким странам, как Афганистан, Эфиопия и Мозамбик. Примечательно, что массовое списание долгов странам «третьего мира» попадает на вторую половину – конец 2000-х годов. В 2005 году Сирии было списано 75% советского долга, что составило 10 миллиардов долларов, в 2006 году 4,7 миллиардов долларов Алжиру, в 2008 году было списано 93% долга Ираку, что равнялось 12 миллиардов долларов и Ливии в размере 4,5 миллиардов.
В нашей либеральной прессе порой можно было прочитать о том, что списание этих долгов имело целью налаживание политических контактов, возвращение бывших союзников, но никакой конкретной экономической пользы за собой это не несло. В действительности ситуация была гораздо сложней. С одной стороны, за эти списанные долги для российских добывающих компаний открывались возможности освоения нефтегазовых месторождений, а российский ВПК уже на рыночных началах возвращался в эти страны, что напрямую отвечало интересам крупного российского капитала. С другой, Россия возвращала себе статус мирового «благотворителя», о ней вновь стали с начала 2000-х говорить в странах «третьего мира». Немецкий аналитик Ганс-Йоахим Шпангер отмечает, что по настоящему отправной точкой новой политики России в странах «третьего мира» стал саммит G8 в Петербурге в 2006. На нем Россия определяла повестку дня, призвав развитые страны помочь странам «третьего мира», отказавшись или сократив долги этим странам.
Помощь странам «третьего мира» росла и в абсолютных цифрах, увеличившись со 100 миллионов долларов в 2004 до 458,78 в 2012. Пик же приходится на кризисный 2009 год, тогда помощь составила 785, 02 миллиона долларов. (Spanger H-J. Russland als Internationaler Geber Entwicklungskooperation auch mit dem Westen? Januar 2014).
Пожалуй, самым существенным отличием современной Путинской внешней политики от политики времен Брежнева являются ее цели. За внешними на первый взгляд и бессмысленными жестами «доброй воли» в отношении государств «третьего мира» скрывается хищная рука российского олигарха или госкорпорации, российская внешняя политика действует лишь в интересах крупного капитала. При этом помощь СССР почти всегда преследовала политические и идеологические цели, чаще всего в ущерб собственным экономическим выгодам.
В экономике России последних десяти лет заметно возросло значение труда мигранта. Как отмечается в докладе «Трудовая миграция в Россию: как двигаться дальше», главной причиной трудовой миграции в Россию служит нехватка рабочих кадров в экономике, а также минимальные социальные требования мигрантов. При проведенном социологическом опросе среди работодателей они так определи причины трудовой миграции в Россию:
«Первая — основная группа причин, доля которой выше 80%, непосредственно связана с нехваткой российских кадров, как квалифицированных, так и неквалифицированных, а также отсутствием гибких стратегий занятости, в которых нуждаются работодатели на современном российском рынке труда: мигрантов гораздо проще нанять на временную или сезонную работу, чем российских работников…
Вторая группа причин — это качество работы мигрантов, их способность работать дольше и при этом не пить, в отличие от российских граждан, что заставляет работодателей отдавать предпочтения найму иностранной рабочей силы.
И, наконец, третья группа причин, — чисто финансовая — желание сэкономить на зарплате, на сверхурочных, на социальных и пенсионных выплатах, оплате больничных и отпусков». (Зайончковская Ж.А., Тюрюканова Е.В., Флоринская Ю.Ф. Трудовая миграция в Россию: как двигаться дальше. М., 2011. С. 14).
Таким образом, трудовая миграция из стран бывшего СССР закономерный и естественный процесс, который необходим в первую очередь для российского капитала. Зная это, не трудно понять, почему воинствующая риторика в отношении мигрантов (легальных и нелегальных) со стороны властей не имеет никаких реальных последствий. Власть выражает интересы бизнеса, а последнему как раз и не нужно разрешение вопроса трудовой миграции.
Средняя Азия для российской экономики становится своеобразным резервуаром трудовых ресурсов, без наличия которого экономику нужно кардинально перестраивать и удовлетворять социальные требования местного трудового населения. Развитие по последнему пути не только очень сложное, но и идеологически неприемлемое для наших правителей, стратегия которых сводится к сокращению социальных расходов, подчинению всей социальной сферы законам рынка. Есть хорошая старая поговорка, которую можно перефразировать применительно к нашим, сегодняшним российским условиям: если государство не хочет нести социальные расходы по отношению к своему населению, то оно принуждено будет это делать по отношению к населению других государств.
Помимо гуманитарной помощи России странам СНГ, в первую очередь Киргизии и Таджикистану, сумма которой исчисляется в десятках миллионов долларов, наша страна тратит средства и на образования и медицину в этих странах:
«В сфере образования Россия, помимо совместных образовательных проектов, выделила Таджикистану на 2014 год квоту на почти 800 мест в ВУЗах страны.
Россия ежегодно выделяет республике более 5 миллионов долларов в рамках программы школьного питания и 4 миллиона долларов — на проект по продовольственной поддержке больных туберкулезом и их семей».
От такой политики выигрывает только бизнес, ведь он получает в итоге бесправного работника, который вместе с этим обладает определенным набором навыков и умений, необходимых на работе. Но проводится такая покровительственная политика в отношении стран Средней Азии в ущерб российским гражданам, социальные расходы которых имеет тенденцию сокращаться пропорционально возрастанию этой «дружеской» помощи, а сами масштабы и формы этой помощи явно недостаточны, чтобы резко изменить к лучшему ситуацию в странах «получателях».
В 2011 году доля помощи странам Южной и Центральной Азии составляла 19,82% (большая часть средств шла в страны Центральной Азии), тогда как помощь странам Латинской Америки в этом году приближалась к цифре 32%, но ситуация резко изменяется в 2012. Доля расходов на государства Южной и Центральной Азии достигает 38, 59 %, а помощь странам Латинской Америки сокращается до 9,25%. (Spanger H-J. Russland als Internationaler Geber Entwicklungskooperation auch mit dem Westen? Januar 2014).
Такие изменения указывают как сугубо утилитарный, экономический подход в финансовой помощи странам «третьего мира», который стал преобладать со второй половины правления Путина, так и на конкуренцию с США в Центральной Азии.
Череда «цветных» революций в другом регионе мира, на Ближнем Востоке, в целом негативно сказалось на позициях российских компаний в этом регионе. Потери особенно ощутимыми были для ВПК, на втором месте шли добывающие компании. Так, в Ливии после свержения режима Кадафи упущенная выгода российских компаний измеряется в несколько миллиардов долларов.
Однако крах дружественных режимом на Ближнем Востоке не всегда вел к сворачиванию экономических связей. В Ираке в апреле этого года ЛУКОИЛ начал разработку крупного месторождения «Западная Курна – 2» , этот проект должен принести компании 90 миллиардов долларов.
Политика России в отношении стран «третьего мира» развивается по той же логике, что и политика других стран «первого мира». За внешней политической поддержкой «дружественных» политических режимов чаще всего проглядывает экономический интерес российских акул бизнеса. В отличие от советского времени, когда помощь дружественным режимам преподносилась как дар, как помощь в борьбе с капиталистическим империализмом, российскому обывателю с самого начала объясняли «глупостью» такую политику советского руководства. Современная российская экспансия в страны третьего мира преподносится как не только политическое достижение государства, но и успех госмонополий и частных компаний в экономической сфере. Трудовому народу России предлагают радоваться за экономические достижения российского бизнеса в дальних краях, забывая напомнить, что эта экспансия оплачивается упущенным развитием наших собственных территорий.
