12 декабря президент Путин обратился к Федеральному собранию РФ с ежегодным посланием. В самом начале своей речи некоронованный властитель России заметил, что эта его речь в некотором смысле обязательство, накладываемое на него Конституцией страны. В сущности это стало некоторым ритуалом и политической обыденностью современной России. Журналисты из либерального «Дождя» подметили усталость и монотонность последней речи Путина.
Сказав несколько слов о Конституции, о том, что процесс Конституционного строительства не должен останавливаться, президент перешел к вопросу о местном самоуправлении. Тема эта, как известно, уже не раз становилась широко обсуждаемой как на самых верхах власти, так и на широком общественном уровне. Говоря о неэффективности работы органов местного самоуправления, Путин, видимо, хорошо подзабыл то время, когда он, только придя к власти, «налаживал» вертикаль власти в государстве, и где местным органам он не оставил ни власти, ни денег. Теперь он почему-то решил, что развитие местного самоуправления станет трамплином, с помощью которого государство вырвется в мировые лидеры. И для подкрепления своей позиции Путин приводит не совсем исторически верный пример, связывая дореволюционные земства с «удачными» аграрными реформами Столыпина. Из фраз президента можно понять, что земства и Столыпин работали сообща и имели одинаковые цели, хотя в действительности дело обстояло совершенно иначе: консервативный премьер и либеральные земцы находились в разных лагерях.
В очередной раз президент призвал наладить мосты между органами власти и общественными организациями, институты гражданского общества должны участвовать в обсуждении и принятии законов. Но как это будет делаться? Путин отвечает:
«Как при федеральных, так и при региональных органах исполнительной власти необходимо создавать общественные советы. Конечно, во многих органах власти они уже есть, но не везде».
Оказывается, что институты гражданского общества уже задействованы и активно включены в законотворческий процесс. Но какие это организации и можно ли их считать институтами гражданского общества? Как видно из приведенной цитаты, советы с участием общественных организаций будут создавать сами заинтересованные органы власти, а отсюда возникает их — этих органов власти — прямая заинтересованность, чтобы эти общественные организации были послушны и лояльны власти. Такая процедура нарушает и еще одну азбучную истину: гражданское общество не может быть директивно создано сверху, это естественный процесс вызревания общественных организаций снизу, и государство может только не мешать ему, создавая наиболее благоприятные условия. Слова же Путина о том, что они не должны быть «формальным придатком и декоративной структурой» останутся лишь пустой фразой, если не изменить всей системы взаимоотношения власти и общества.
Коснулся Путин и больной для многих россиян темы социального обеспечения. Нужно признать, что после знаменитой монетизации льгот современные меры по «оптимизации» социальных расходов являются вторым большим наступлением неолиберальных политиков. Чтобы немного смягчить тот негатив, который вполне основательно должен возникнуть у рядового россиянина по поводу сокращения социальных расходов, президент Путин естественным образом вначале говорил о достоинствах этих реформ:
«Так, мы повышаем зарплаты в образовании и здравоохранении, чтобы работа учителя, преподавателя, врача вновь стала престижной, привлекла сильных выпускников вузов. Но достойная оплата труда, как мы и договаривались, должна обеспечиваться не только исключительно за счёт бюджетных вливаний, а благодаря реформам, которые призваны повысить эффективность расходов, а главное — качество услуг в социальной сфере, чтобы люди видели, как меняется к лучшему работа наших школ, университетов, поликлиник и больниц».
Люди, конечно, видят плоды реформ, только выглядят они несколько иначе, чем представляется президенту.
Суть предлагаемых мер была изложена в следующем параграфе:
«Это развитие реальной конкуренции, открытие бюджетной сферы для НКО и социально ориентированного бизнеса. И, безусловно, это оптимизация бюджетной сети за счёт сокращения неэффективных расходов и звеньев, снятие барьеров для самостоятельности бюджетных учреждений».
Таким образом, по сути дела предлагаемые меры направлены на сокращение бюджетных поликлиник и школ, а их место будут занимать «эффективные» бизнес-структуры. Сами же бюджетные учреждения будут коммерциализироваться, превращаясь в подобие частных предприятий. Итогом, как это показывает опыт других сфер (к примеру, ЖКХ), станет не повышение качества оказываемых услуг, а их ухудшение и удорожание.
Еще одной задачей в социальной сфере, которую поставил президент перед Федеральным собранием, стало «создание системы независимой оценки качества социальных учреждений». Но ее решение упирается в вопрос: кто будет оценивать? Ответ на него нетрудно найти, предположив, что этот мониторинг будут осуществлять те же организации, что будут входить в общественные советы при органах власти.
Переходя к жилищной проблеме, президент Путин оптимистично рассматривает перспективы широкого социального строительства. С другой стороны, если невнимательно читать послание главы государства, то может сложиться превратное впечатление, будто уже завтра государство, увеличив дополнительно на 25 миллионов квадратных метров строительство квартир в рамках программы «Доступное жилье», утолит жилищный голод в нашей стране. Увы, это не так. Во-первых, программа рассчитана до 2017 года; во-вторых, самое главное, она направлена на улучшение жилищных условий «семей со средним достатком», а поэтому говорить о каком-либо улучшении жизненных условий тех людей, чей достаток ниже среднего, не приходится.
Интересным предложением Путина можно считать инициативу с распространением ЕГЭ на страны СНГ, а также привлечением студентов из этих стран в российские ВУЗы; идея сама по себе привлекательная, но вот только ее осуществимость под вопросом. Сдача ЕГЭ в некоторых южных, да и не только южных регионах нашей страны превратилась во «всероссийское списывание», поэтому верить в то, что коррупция обойдет стороной пункты сдачи ЕГЭ в странах СНГ, не приходится.
Предложения по стимулированию малого бизнеса и двухлетних налоговых каникулах для предприятий производственной и социальной сфер были восприняты на ура, аплодисменты огласили зал. Опять мера — сама по себе очень хорошая, но с другой стороны, она не избавляет малый бизнес от коррупционных расходов. Переходя от проблем малого бизнеса к проблеме иностранной миграции, Путин начал с традиционной фразы, что нужно «упорядочить» эту сферу. Эта обычное заклинание не только верховных государственных мужей, но и рядовых чиновников мало влияет на решение проблемы трудовой миграции. Предложения Путина малооригинальны:
«Сейчас иностранный работник должен приобретать патент, если он работает у физического лица. Предлагаю, чтобы юридические лица и индивидуальные предприниматели так же имели возможность нанимать иностранного работника на основе патента… Система патентов должна быть дифференцированной и стимулировать приток в Россию прежде всего профессиональных, образованных специалистов, знающих русский язык, близких к нашей культуре. Подчеркну, патент должен действовать только в том регионе, где он приобретён».
Интересна последняя часть этого высказывания, что Россия нуждается в образованных профессионалах. Приток же в Россию мигрантов идет в основном из стран средней Азии, где с высококвалифицированными кадрами у самих этих государств большой дефицит. Русских специалистов, проживающих в государствах средней Азии, пытались привлечь с помощью программы «переселения соотечественников», но она, как известно, провалилась, поэтому за фразой о привлечении высококлассных специалистов нет никаких совершенно практических предложений. А главное, если из соседних стран приедут квалифицированные специалисты вместо неквалифицированных рабочих, то что делать россиянам? Занять место таджикских гастарбайтеров, уступив более выгодные позиции «образованным специалистам, знающим русский язык и близким к нашей культуре»?
Россия, по мысли Путина — это страна, которая должна явиться оплотом традиционных ценностей и отношений. И как тут не вспомнить времена незабвенного императора Николая I, надевшего на себя одеяния европейского жандарма. Роль России в нынешних условиях скромнее; скорее, наоборот, она обороняется от чуждых ей ценностей, так думает президент. Конечно, как всегда это бывает, несовпадения ценностного ряда ведет к обострению противостояния на международной арене:
«Накал военно-политической, экономической, информационной конкуренции в мире не снижается, а только усиливается. И другие центры влияния внимательно следят за усилением России».
Обратил Путин внимание и на то, что отказываясь от традиционных ценностей, страны Запада поступают антидемократично, нарушают права большинства. В этой связи президент делает очень интересный вывод:
«И мы знаем, что в мире всё больше людей, поддерживающих нашу позицию по защите традиционных ценностей, которые тысячелетиями составляли духовную, нравственную основу цивилизации, каждого народа: ценностей традиционной семьи, подлинной человеческой жизни, в том числе и жизни религиозной, жизни не только материальной, но и духовной, ценностей гуманизма и разнообразия мира».
Это очень важное место выступления Путина, так как оно показывает его взгляд на роль современной России в мире. Интересно отметить, такая позиция, если обратиться к истории, по роли нашего государства была у самых реакционных и жестких правителей. Николай I и Сталин — вот те примеры исторических лидеров, во времена которых полагалось считать, что Россия есть олицетворение государственного порядка. Симптоматично и то, что Россия вновь становится мировым центром со своими «особенностями» и начинает пытаться показывать странам Запада образцы государственной «мудрости» и «демократии».
Настоящим завершением речи президента Путина была припасенная цитата Николая Бердяева. Эта цитата очередной раз засвидетельствовала твердую уверенность Путина идти консервативным путем, и она же свидетельствует о том, что власть в России не намерена кардинально изменять свои отношения с обществом.
