26 июля, как уже писал Рабкор, прошёл митинг КПРФ и профсоюза РАН в защиту Академии Наук. Наша инициативная группа — сборная команда из РАНовских учёных и левых активистов, приехала на станцию Площадь Революции ещё в половину одиннадцатого, за полчаса до начала митинга. Мы с Денисом Летняковым из Института Философии РАН решили было подождать наших товарищей в центре зала, но тут позвонил Алесандр Алентьев из Института Нефтехимического Синтеза — он уже ждал нас наверху. Поднявшись по эскалатору, я тут же ощутил знакомую до боли атмосферу КПРФовского митинга: по улице идут бодрые пенсионеры с флагами, из колонок ревёт неизменный Александр Харчиков — кумир красных консерваторов и жидоедов-конспирологов. Минут через пять подъехал Иван Соловьёв из Трудовой России с мегафоном и складным столиком для сбора подписей.
Найдя на площади у памятника Марксу Александра Алентьева и Фёдора Яковлева из Института Физики Земли РАН, мы расположились со своими подписными листами слева от рамок, несколько поодаль от сцены. Выступления ораторов — функционеров КПРФ и профсоюза РАН были хорошо слышны, но никто из нас их толком не слушал. Как сказал уже после митинга Александр Алентьев: «Я ничего не видел и не слышал — я был полностью занят столом.» Вокруг нашего стола с подписными листами действительно возник ажиотаж — мы едва успевали доставать новые листы с петицией.
Товарищ Соловьёв и Роман Осин из РОТ-Фронта зазывали в мегафон людей к подписному столу, помог нам и лидер московского РОТ-Фронта Александр Батов, призвавший участников митинга от имени своей организации подписывать обращение в защиту РАН.
Фёдор Леонидович Яковлев, старший научный сотрудник ИФЗ им. Шмидта РАН и, по совместительству, наш фотограф
Фёдор Яковлев, тем временем, снимал происходящее на свой фотоаппарат. Надо сказать, что несколько раз нам пытались мешать вести агитацию. Например, в один из моментов, ко мне подошёл импозантный мужчина — вероятно, помощник одного из КПРФовских депутатов — и выразил своё недовольство тем, что мы, якобы, мешаем людям слушать выступавшего тогда со сцены кандидата в мэры Москвы от КПРФ Ивана Мельникова. Я, конечно, понимаю, что предвыборная программа красного фашиста Мельникова, мало отличающаяся от таковой у Собянина или Навального, куда важнее для собравшихся, чем судьба науки в России. И всё же, я нашёл ,чем возразить моему оппоненту: «Вот у вашего Мельникова есть все медийные ресурсы, а для нас этот митинг — редкий удобный случай для проведения широкой агитации». Импозантный мужчина, в свою очередь, не нашел, что мне ответить и просто ушёл. Помимо КПРФ, на митинге присутствовали представители внесистемных левых организаций — РОТ-Фронта, Трудовой России и Левого Фронта.
- Активисты Левого Фронта тоже решили поддержать учёных. Фото Фёдора Яковлева
Вокруг стола с подписным листами был настоящий ажиотаж. Фото Фёдора Яковлева
Несмотря на такие досадные случаи, мы собрали довольно много подписей: под петицией подписалось 343 человека, то есть примерно каждый пятый участник митинга. Также удалось собрать внушительный по размерам контакт-лист для дальнейшей координации. Особенно важно, что более шестидесяти человек оставили нашей инициативной группе свою электронную почту — из этих адресов мы сделаем рассылку, которая будет служить для обмена идей по защите РАН и оповещения о новых мероприятиях.
И здесь не обошлось без казусов — в частности, к нам с Александром Алентьевым пытался навязаться какой-то непризнанный учёный из РАЕН, представившийся нам как профессор государственной политики и советник некого МАААК (Международного Академического Аккредитационного и Аттестационного Комитета). Мы, что называется, еле отвертелись, сославшись на то, что сильно заняты. Многие из подписантов весьма удивлялись, когда узнавали, что мы не от КПРФ, да и вообще не представляем никакую официальную структуру. Для них казалось странным и подозрительным — как это можно что-то организовать самому, снизу, без опоры на какую-либо авторитетную организацию. Что ж, в этом нет ничего невозможного, и многие из тех, кто пришёл на сегодняшний митинг ещё пройдут эту долгую и сложную школу самоорганизации и солидарного действия.
В центре, в джинсовой куртке — активист движения в защиту РАН и научный сотрудник ИХФ РАН Олег Райтман. Справа у стола — Александр Алентьев. Фото Фёдора Яковлева
Иван Соловьёв, преподаватель РГГУ и активист «Трудовой Росии» (слева) вместе с автором статьи. Фото Фёдора Яковлева
Наука, как сказал Фёдор Яковлев, действительно — наш последний окоп. И мы не можем его просто так сдать
Ближе к концу митинга к нам подтянулись ещё несколько учёных-активистов, среди них Олег Райтман и Анна Щербина из Института Физической Химии РАН. Присоединился к нам и бывший узник совести, а ныне — научный сотрудник МГУ нацбол Павел Жеребин. Александр Алентьев познакомил вновь прибывших с нашей идеей мобилизовать учёных для участия в марше «Антикапитализм-2013″ — и, надо сказать, это предложение было принято с одобрением.
Группа учёных собралась за рамками. Фото Фёдора Яковлева
Уже на выходе, за рамками нас нашла группа учёных вместе с председателем ЦК профсоюза РАН Виктором Калинушкиным. Елена Ляпустина из Института Всеобщей Истории РАН поинтересовалась у нас, как мы собираемся организовывать намеченный на 24 августа очередной митинг. Мы с Иваном Соловьёвым поделились с ней и её коллегами нашим опытом в организации подобных мероприятий и призвали принять самое активное участие в подготовке будущего митинга.
Уходили мы с митинга с чувством выполненного долга — по крайней мере, обычно весьма критичный Иван Соловьёв оценил нашу работу на четыре с плюсом. Тем не менее, у меня всё никак в голове не укладывается, как же так: одну площадь мирно делили православные консерваторы из КПРФ, живущие в мире безумных конспирологических теорий, и борцы за науку и прогресс, противники клерикализации и деградации общества? Я лично вижу только один ответ — те функционеры КПРФ, что участвуют в борьбе за РАН, отстаивают не будущее российской и мировой науки, но своё давно ушедшее прошлое и свои мелкие феодальные интересы. Именно поэтому они с таким упоением говорили об академической собственности, но ничего не сказали — хотя, возможно, я мог что-то пропустить — о том, зачем нашему обществу нужна наука, и почему за неё должны бороться все, а не только те, кто ей непосредственно занимается.
