Экономика исторической отсталости
Либералы лучше объяснят, что мешает плохому танцору, чем научат хорошо танцевать. Для каждый страны у них есть «научное» объяснение отсталости. Мы живём уже тридцать лет при либерализме, половина времени существования СССР, и единственное что повторяют либералы: «Виноват СССР, рынок всё исправит, но сначала станет хуже». Только, увы, не говорят, когда это хуже закончится, при нашей жизни или при жизни наших внуков. Коммунизм тоже обещали в будущем, но коммунизм хотя бы достойная идея, которую можно и подождать.
Либералы обещали дать нам изобилие не дожидаясь коммунизма. Что рынок всё сам сделает, у него же невидимая рука, которая будет нам помогать. Но в итоге для большинства нет ни изобилия, ни светлой утопии, ради которой раньше жили. И оказалось, что рынок не правильный, так как страна была не готова к рынку. Так зачем внедряли рынок, зачем прописывать больному «шоковую терапию», если она не поможет?
Теперь мы должны ждать, пока в стране станет достаточно богатых, чтобы возник правильный рынок. А уж потом рынок всех нас накормит, прям со своей невидимой руки. И ради такой идеи, люди должны затянут пояса и смиренно трудиться. Веря, что когда-то богатые станут на столько богатыми, что их богатство начнёт постепенно просачиваться в низы общества. А для сомневающихся есть покаяние и молитва.
Экономическое чудо «тоталитаризма» объясняют принуждением. Но разве рынок не эффективней заставляет людей работать? Им приходится самим искать работу, ради того чтобы выжить. В СССР население и вправду было мобилизовано, только идей, а не нуждой, хотя и нужда никуда не делась. ГУЛАГ не стал символом национальной трагедии, хотя это явно трагедия, так как сами жертвы по большей части считали, что это ошибка, а не преступление. И когда во время войны был шанс уйти на фронт и доказать свою невиновность, смыть клеймо позора кровью, то многие ушли защищать страну, в которой были «врагами народа». Они верили в коммунизм, именно поэтому система не сталкивалась с масштабным сопротивлением. СССР держался на вере в свои принципы, а не на страхе репрессий (что, конечно, не отменяло страха).
Вера порождает страх, но не страх в дьявола заставляет верить в бога, а вера заставляет бояться дьявола.
Был ли коммунизм экспериментом? Был. Но его выбрал сам народ, его не навязывали «чикагские мальчики». Уж если и говорить про эксперимент, то по либерализации экономики Россия уж точно является подопытным кроликом. Реализует идеи, которые ни одной стране не принесли благо. Неолиберализм даёт лишь кратковременный эффект, позволяет богатым сразу стать ещё богаче, не дожидаясь, когда накопится столько капитала, чтобы их правнуки жили ни в чём не нуждаясь.
Но чем дольше мы ожидаем либерального восстановления экономики, тем сильней мы отстаём. А ждём мы восстановления темпа хотя бы на уровне стран Запада, не говоря уже о Китае. Что означает, мы никогда не догоним передовые страны. Мы всегда будем жить хуже, чем на Западе. Ведь чем сильней мы отстаём, тем выше темпы развития должны быть у нас, чтобы догнать тех, кто уже сейчас впереди. Но разве копируя экономику Запада, можем мы обогнать Запад? Мы всегда будем двигаться в хвосте истории. В этом и был кризис советской экономики, когда темпы развития сравнялись с капиталистическими странами. Так догнать и перегнать не получится. И какой смысл в реформе, если она ведёт к тому же самому, из-за чего реформа и началась? Чтобы догнать и тем более обогнать необходима иная организация капитала, иное отношение капитала и труда.
Либералы реформировали, не понимая, что именно реформируют. Да, большевики тоже строили коммунизм, не понимая как его строить. Но сталинскую индустриализация была задачей, стоящей объективно, а не прихотью вождя. Да, методы были избраны грубые и жестокие: раз промышленность не покрывает крестьянский спрос, значит, у мужиков есть лишние деньги, которые надо деньги изъять и вложить в промышленность.
Проблема была не в крупных колхозах, а в том, что крупные колхозы создавали административным путём. При Сталине сначала появились колхозы, а потом тракторные заводы. А разрушив колхозы, либералы уничтожили потребителя машиной отрасли. Поэтому чтобы восстановить машинную отрасль, изначально нужно чтобы появился потребитель данной отрасли, крупное сельское хозяйство.
У либеральной реформы не было никакой объективности. Рынок всё сделает, главное — не вмешиваться. Идеальная работа, платить чиновникам за то, чтобы они не вмешивались в экономику. Именно в экономику, а в не производство. Производство и без чиновников может прекрасно работать, но именно туда чиновники чаще всего и хотят запустить руки.
Да, в СССР необходимо было политическую настройку привести в соответствие с экономическим базисом. Сбалансировать то, что хотят коммунисты, с тем, что можем народ. Либералы же предпочли под свою политическую надстройку подвести базис, чтобы народ смог то, что хотят либералы. Отсюда идеологическая вера в частную собственность. А жаловались, что в СССР всё решала идеология!
Нынешняя авторитарная власть это закономерное последствие либеральных реформ, а не наследие советских институтов. От советского наследия остался только неэффективный менеджмент, который и завёл советскую экономику в тупик, а потом провёл такую же провальную приватизацию. Олигархи были чиновниками средней руки в партийном аппарате.
Советская экономика страдала из-за политического догматизма коммунистов, который сменили на экономический догматизм либералов. Смысл экономического догматизма: советская экономика неэффективна, потому что не рыночная. А рыночная эффективна, потому что существует на Западе, в цивилизованном мире. Для либералов рынок естественен, дан самой природой человека. Поэтому если мир не соответствует рыночным идеалам, значит мир неправильный. Его нужно изменить, а людей заставить быть свободными, они должны верить только в либерализм, а инакомыслие следует запретить, как вредное для свободы.
Либералы обвиняли коммунистов в безрассудной жизни за счёт нефти, ничего не сберегая. Хотя сами видели выход в том, чтобы продавать сырье за границу, а на выручку покупать всё что нужно стране.
Либералы обвиняют советскую экономику в дефиците, но в итоге рынок плохо стал работать из-за «ресурсного проклятия». Оказывается у нас огромное количество ресурсов со сверхрентой, за счёт чего и строили свой коммунизм. Но никакого «ресурсного проклятия» в России нет. Вопрос в том, как используются ресурсы. Ресурсов много относительно их количества, а не качества. Конечно, территория большая, поэтому и общее количество ресурсов огромное. Но 60% территории России, где хранятся «богатства», вечная мерзлота, что соответственно повышает себестоимость на их добычу.
В СССР вообще не существовало ренты, потому что единственным собственником было государство. Советская экономика экстенсивно осваивала ресурсы, потому что нужно было сразу удовлетворить спрос. Страна не могла ждать пока рентабельные колхозы нарастят производственные мощности, чтобы накормить население. Поэтому осваивали менее плодородные почвы северных территорий, чтобы получить при данном уровне технологического развития достаточно продукции.
Тоже самое с нефтью, её добывали, не потому что выгодно, а потому что она необходима для развития промышленности. Низкая рентабельность сырьевого сектора компенсировалась высокодоходной промышленностью. И нефть шла на экспорт с целью увеличить объёмы добычи, следовательно, сэкономить на масштабах, снизить издержки на добычи и дать собственной промышленности более дешёвую нефть.
В советской экономике денежная масса превышала, точнее, опережала товарное производство. Государство вбрасывало деньги на новые стройки, это создаёт изначально лишние деньги, которые смогут отоварить только после завершения и ввод в эксплуатацию новых заводов. Лишние деньги советские граждане несли в сберегательные кассы, чтобы потом их отоварить. Либералы не решили проблему дефицита. Они сменили пустые прилавки на пустые кошельки. Раньше стояли в очереди, чтобы отовариться, теперь и в очередь стоять незачем, денег нет. Наполнили прилавки за счёт опустения желудков.
Правительство старательно сокращает денежную массу, а инфляция всё равно растёт. Чем беднее люди, тем быстрей они избавляются от денег, быстрей отовариваются. Обращение денег ускоряется, а производство товаров при профиците бюджета сокращается. Чем больше государство откладывает деньги, тем меньше реализуется товаров. Чтобы компенсировать издержки по непроданным товарам, производитель сокращает производство и повышает цену. Бедных становится ещё больше, кризис становится ещё ближе, правительство ещё больше увеличивает профицит, и всё повторяется, пока не разразится кризис. Правительство готовится к кризису, который своими действиями создаёт.
Либералы считают, что частная собственность эффективней, потому что существует при рынке, который всегда эффективен, даже если вымрут все люди на планете. Но советские предприятия даже при равных темпах развития экономики были мощней, чем западные фирмы. Советские предприятия несли высокие социальные издержки. Предприятия содержали на своём балансе санатории, поликлиники, больницы, детские сады, школы, столовые, рабочие клубы, строили жильё, оплачивали отпуск, компенсировали услуги ЖКХ и многое другое. Всё это Запад считал за издержки производства, а не за услуги. Именно поэтому для либералов советские предприятия были неэффективны, а граждане бедны. Но по факту советские рабочие имели достойную жизнь. Даже уступая в ВВП капиталистическим странам, советская экономика могла обеспечивать население безбедной жизнью.
Но не только советские предприятия были производительней, само распределение «капитала» при меньшем ВВП было эффективней, если СССР имел военный паритет с США. ВВП Советского Союза был около 60% от США. Военная гонка, конечно, затея бессмысленная, но она никак не была причиной краха. Вообще как можно иметь дисбаланс бюджетов, если советская экономика сначала всё сводила воедино, а потом уже распределяла, делила. Это при частной собственности, когда каждый действует по-своему, ищет выгоды для себя, невозможно распределить сбалансировано. Военно-промышленный комплекс был сбалансирован с другими отраслями, всё же военную технику без выплавки металла не произведёшь, без медикаментов солдат не вылечишь, без колхозов армию не накормишь. Экономика даже при ориентации на военно-промышленный комплекс должна быть сбалансированной, чтобы тот же самый военно-промышленный комплекс развивался.
Проблема была не в балансе, а в ориентации. Продукция от военной промышленности шла в гражданские отрасли. В СССР не развитие гражданской инфраструктуры удешевляло военные расходы, а рост военных расходов удешевлял гражданскую инфраструктуру. Снабжение армии на Севере удешевляло завоз продукции для населения. Поэтому тяжело отделить чистые военные расходы от мультипликатора, то как военные расходы отражаются на национальном доходе. Следовательно, сокращение военных расходов и повлекло за собой дисбаланс в бюджетах, без военных расходов увеличились расходы на гражданскую инфраструктуру, отсюда и бюджетный дефицит.
Планировать для армии легче, чем обеспечить гражданское потребление. Пока необходимо было планировать производство, единый план работал, потому что производство средств производства доминировало. Весь план был единой сметой для промышленности. Но когда требуется удовлетворять потребности населения, такой сметный подход не годится. Не может существовать плановый читатель, количество читателей зависит не от количество напечатанных книг, а от качества самих книг. А качество определяется спросом. Если ещё эффективно спланировать распределение возможно, то вот эффективно планировать производство средств потребления при неопределённости предложения не получится.
Либералы не понимали не только советскую экономику, но и рынок. Как можно внедрить рынок, если опустели прилавки? Ратовать за товарные отношения без предмета отношений — товара. Нужно ли ждать пока люди научатся читать, чтобы придумать алфавит? Тем, кто не умеет читать, алфавит не нужен. Так же не существует конкуренции без товара. Конкуренция не стимулирует производство, конкуренция — последствие производства, точнее перепроизводства, когда возникают проблемы реализации товаров, его распределение. Избыток товаров создаёт конкуренцию, а не конкуренция избыток товаров.
Либералы считают, что труд советских рабочих коммунисты недооценивали, меньше платили, чем на Западе. А при рынке уже российские рабочие оказались бездельниками и тунеядцами, которых коммунисты своей социальной заботой развратили и лишили трудящихся стимула к работе. Но на ту зарплату, которую советские рабочие в прямом смысле проедали, российские должны были существовать! Не только покупать еду, одежду и оплачивать проезд, но и оплачивать ипотеку, образование, медицинские услуги, копить на отпуск. До сих пор либералы считают прожиточный минимум условиями плановой экономики. Но у человека должно быть место, где смог бы реализовать прожиточный минимум, где смог бы приготовить еду, которые купил на прожиточный минимум, хранить одежду, которую купил на прожиточный минимум, и чтобы пользоваться общественным транспортом, необходимо откуда-то ездить на работу.
Либералы не хотят считать полный набор необходимых вещей для существования. Не понимая прожиточный минимум советского рабочего, реформаторы нарушили баланс между спросом и предложением, что своё время и спровоцировало экономический кризис, точней крах. Не связь между производствами, а связь между производителем и потребителем либералы нарушили своей приватизацией.
В России после рыночных реформ рабочие выживают как безработные на Западе. При капитализме люди бедные, когда не работают. А если хотят больше получать, им нужно работать ещё больше. В России нужно больше работать, чтобы выжить.
Но либералы уже 30 лет не хотят признать свою ошибку. Олигархи считают, что рабочие должны их благодарить, ведь олигархия решает экономические проблемы, которые она сама создала. Вместо того чтобы увеличивать социальные расходы, сбалансировав доходы и расходы граждан, продолжают сокращать социальные расходы, что провоцирует внутренний кризис. А если государство сокращает социальные расходы, то должна увеличиться заработная плата. Чего мы не наблюдаем, потому что для этого необходим рост производительности труда. Но низкие заработные платы и не стимулируют внедрение передовых технологий. При сокращении расходов оптимизировать в принципе уже нечего.
Советская экономика была экономикой политического волюнтаризма. Экономика исчезла, а политический волюнтаризм остался. С одной стороны, все проекты в СССР были научно (объективно) обоснованы, с другой стороны, сами институты были в политической зависимости от данных политических решений. Но именно безответственность советской политической системы и стала проводником либеральных реформ. Отсутствие демократии и развалило СССР.
Демократия не нужна и либералам. Оказалось, что демократия, да и вообще права человека мешают реализации реформ. Ну в СССР права рабочих не мешали развиваться экономике, в принципе это был смысл развития экономики, сделать жизнь всех рабочих лучше.
Либералы не были импортированы в страну с Запада. Они оказались продуктом идеологического кризиса. Сама коммунистическая партия в недрах своего партийного аппарата взрастила собственных могильщиков.
Либералы как и большевики были молоды и неопытны. В 1991 году Немцов 32, Гайдару 35, Чубайсу 36, Явлинскому 39, только Ельцину 60 лет. Большевикам в 1917 году: Бухарину 29, Преображенскому 31, Каменеву и Зиновьеву по 34, Троцкому 38, Сталину 39 и только Ленину 48 лет. Большевики были молодыми и неопытными, так ещё опирались на неграмотное общество. Но им это не мешало дважды восстановить страну после войн за 6-7 лет. Либералы же грамотные, книжки западные читали, советников западных слушали и инвестиции западные получали. А экономику как уже 30 лет не могут восстановить.
Гордятся случайными фрагментами. Важно не внедрение технологий, а количество данных внедрений.
Для либералов бедность — это право выбора. Люди сами выбирают бедность, ведь рынок — это свобода выбора.
И если и говорить, что в России неправильно, то только одно — либерализм.
