Фарк и правительство Колумбии заключили мир

© REUTERS/Enrique de la Osa

Соглашение о прекращении огня между ФАРК, с одной стороны, и колумбийской армией и полицией, с другой, стало итогом переговоров, которые длились четыре года. 23 июня 2016 г. в Гаване стороны при посредничестве Рауля Кастро договорились о мире. Потом договор одобрил президент Хуан Мануэль Сантос, который распорядился об окончательном прекращении огня. 2 октября 2016 г. в стране пройдет референдум, на котором граждане должны высказать свое отношение к мирному процессу. Исход голосования пока неочевиден. Самый упорный противник национального примирения — бывший президент Альваро Урибе, который дважды избирался на этот пост. Боевики ФАРК убили его отца.

Следует понимать, что и Хуан Мануэль Сантос, и Рауль Кастро рисковали не только своими постами, но и жизнью во время мирных переговоров. Прекращение вооруженной борьбы в Колумбии крепко бьет по интересам наркомафии, которые не останавливаются перед убийствами глав государств – речь идет не о миллионах, а о миллиардах долларов. Угроза с их стороны еще существует и может быть реализована в любой момент. Особенно в отношении Сантоса.

Закончилось самое долголетнее военное противостояние в Западном полушарии. Гражданская война в Колумбии длилась 70 лет.

Партизанское движение с ленинскими корнями в стране является только продолжением либерального партизанского движения второй половины 40-х годов ХХ века, а вовсе не зачинщиком народного насилия. Отряды Революционных вооруженных сил Колумбии (Фуерсас армадас революсионариас де Коломбия – ФАРК) возникли спонтанно из-за необходимости сопротивляться репрессиям со стороны государства. Первый их отряд был создан, когда команданте Мануэль Маруланда Велес собрал своих ближайших родствеников и объединил их в вооруженной боевой группе для защиты своей земли. Уже потом он и его сподвижники познакомились с марксистской идеологией и восприняли ее как руководящее начало в своей борьбе за справедливость1. Впоследствии ФАРК стали самыми последовательными носителями марксистско-ленинской идеологии среди латиноамериканских паравоенных формирований.

27 июня 1990 г. президент США Джордж Буш похвалил своего колумбийского коллегу Вирхилио Барко за уменьшение интенсивности гражданской войны путем экономического развития: «Давно идущий матч между Карлом Марксом и Адамом Смитом подходит к концу ввиду признания того, что открытые экономики, связанные с рынками, могут привести к социальному прогрессу»2.

Билл Клинтон тоже не игнорировал проблему трафика наркотиков. Он повел беспощадную войну против наркомафии. Начал с того, что заморозил отношения с президентом Колумбии Эрнесто Сампером, из-за того что тот обвинил главу США в использовании денег одного из наркокартелей во время предвыборной кампании. Отношения пришли в норму только после очевидных успехов правительства Сампера в ограничении выращивания коки и в подавлении наркокартелей: при нем был обезврежен картель из города Кали.

Когда Билл Клинтон возглавил США, он объявил о некоторых изменениях в «войне против наркотиков». Его главной целью стало развитие сотрудничества с теми латиноамериканскими странами, которые являются главными источниками нелегального распространения наркотиков.

Кроме того, его администрация хотела ограничить роль вооруженной борьбы против наркобизнеса и усилить значение экономического развития. Так можно было создать альтернативу для тех крестьян в Латинской Америке, которые выращивают коку, марихуану, опиум. В первую очередь речь шла о Колумбии и Перу, где действовали ФАРК и «Сендеро Луминосо». Однако США увеличили помощь силовым государственным структурам. И те стали работать эффективно.

По-настоящему улучшились отношения между Вашингтоном и Боготой после прихода к власти президента Андреса Пастраны. Ситуация была неоднозначной: с одной стороны, во главе Колумбии стал дружественный США президент. С другой, это был момент возрождения мощи и активности ФАРК. Поэтому новый президент стал искать другие пути получения североамериканской помощи для умиротворения колумбийского общества. Он подготовил конкретную программу сотрудничества между Боготой и Вашингтоном и показал ее Биллу Клинтону. В результате был выработан новый «План Колумбия, 2000», в котором содержались изменения, предложенные администрацией Клинтона.

Его конкретное название «План мира, прогресса и усиление государства». Он, конечно, сильно отличался от плана, предложенного Андресом Пастраной. Он возвращался к полной милитаризации и «войне против наркотиков», предусматривая направление основной части северо-американской помощи на усиление колумбийской армии и полиции. Вашингтон стал выделять в разы больше финансов для армии и полиции, чем для крестьян, чтобы те перешли от выращивания наркотиков к другим сельскохозяйственным культурам. Эта диспропорция вписывалась в общую тенденцию возвращения к милитаризации «борьбы с наркотиками» в Латинской Америке. На основании этих фактов польский исследователь Карол Дервих сделал следующий вывод:

«Последний вариант «Плана Колумбия» имел цели, полностью отличные от тех, которые предлагал Пастрана. Согласно последней версии, основной целью стало усиление антинаркотической полиции в Колумбии и борьба с наркобизнесом. В то же время целью инициативы Пастраны было прекращение вооруженного конфликта в Колумбии. После одобрения Конгрессом США своего плана в июле 2000 г. Колумбия по объему получаемой американской военной помощи заняла третье место в мире после Израиля и Египта».

Можно сказать, что бывшие президенты Колумбии Вирхилио Барко и Андрес Пастрана был теми предшественникам настоящего президента Хуана Мануэля Сантоса, которые заложили основу будущего примирения.

Российский аналитик Елена Ханенкова считает, что «историческое соглашение о прекращении огня между правительством Колумбии и ФАРК, скорее всего, приведет к притоку китайских инвестиций в Колумбию. В апреле этого года высокопоставленный представитель КПК Сунь Чже Цай встретился с президентом Колумбии Хуаном Мануэлем Сантосом и заявил, что Китай поддерживает мирный процесс в стране и выражает надежду на укрепление экономических и торговых связей. Сантос приветствует китайские инвестиции»[3]. Ханенкова уточняет, что подобным образом Пекин проникает и в другие латиноамериканские страны – Бразилию, Аргентину, Перу, где левые потеряли власть и были выбраны правые президенты.

Доказательством ее слов служит небывалая активность президента Мексики Энрике Пенья Ньето на встрече G-20 в Ханчжоу, который посвятил почти все свое время контактам с хозяевами, демонстративным образом пренебрегая Бараком Обамой.

На фоне его унижения со стороны хозяев в аэропорту и сквернословия филиппинского президента становится понятно, что США не являются единственным полюсом силы в мире. Они уже не могут хозяйничать даже в Латинской Америке.

Подтверждается теория старого левого радикала – мексиканца немецкого происхождения Ханса Дитериха, что в XXI веке регион южнее Рио-Гранде-дель-Норте будут оспаривать США и Китай. Он, как всегда, оказался прав.

Кстати, наивными оказались предположения, что правые латиноамериканские президенты будут теснить Россию. Как Маурисио Макри и Педро Пабло Кучински, так и Мишел Темер подтвердили соблюдение торгово-экономических договоров в России. Темер в качестве вице-президента и председателя двухсторонней Коммиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству в начале декабря 2014 г. принимал в Бразилии вице-премьера Дмитрия Рогозина.