Джулиан Ассанж
Чем ФСБ выгодно отличается от ЦРУ? Тем, что не скрывает своих намерений. Чтобы разоблачить проекты АНБ по слежке за гражданами, американскому народу пришлось принести в жертву Эдварда Сноудена (точнее, отправить его в ссылку в наши гостеприимные края). Чтобы раскрыть планы ФСБ по тотальной слежке в интернете, не нужно никаких жертв — спецслужбы сами всё обо всём расскажут и даже оформят пресс-релиз.
У нас этих Сноуденов — 140 миллионов. Хоть половником ешь.
Вот недавно Минкомсвязь согласовало со спецслужбами приказ, по которому интернет-провайдеры обязаны будут хранить весь интернет-трафик на срок до 12 часов, причём спецслужбы получат прямой доступ к этим данным. Собственно говоря, вся информация о трафике передавалась и раньше, просто нашим доблестным стражам капиталистического порядка, очевидно, не хватало собственных мощностей, чтобы хранить данные достаточно долго. Теперь процесс слежки не только будет облегчён, но и, вероятно, будет финансироваться самими провайдерами.
Позиция наших властей и ФСБ в данном случае не вызывает удивления. Как любят говорить экономисты: человек — это существо с неограниченными потребностями. Больше информации — больше власти, а власть — свободно конвертируемая валюта.
На первый взгляд, может удивить пассивная позиция самих российских граждан. То есть буквально тех, кого этот приказ лишает (в очередной раз) прав, гарантированных 23-й и 24-й статьями Конституции.
Но это только на первый взгляд. Если присмотреться к нашим соотечественникам повнимательнее, то обнаружится, что подавляющее большинство не теряет с этим приказом вообще ничего. Ибо невозможно что-то потерять, когда у тебя ничего нет.
Кто в этом сомневается, может отправиться в поход по профилям в социальных сетях: тут вам не понадобятся никакие шкафы с дорогущей аппаратурой: вся информация о себе любимом уже выложена в открытый доступ и красиво оформлена. Этакое алаверды ФСБ. Вы вот нам сообщаете, что следите за нами, а мы вам — на блюдечке с голубой каёмочкой. И некоторые наваливают на это блюдечко такого, что позавидовал бы даже персонаж Сергея Пахомова из классического андеграундного фильма.
Чужие мысли, чужие фотографии, чужие судьбы, а если своё, то в подражание, и в подражание зачастую отвратительного качества. Большинство сейчас и не может иначе: несмотря на выросший уровень жизни за последние годы, обеспечен он был почти исключительно ценами на экспортное сырьё. Ситуация с реальным производством в экономике плачевная, а это значит, что люди не могут реализовать себя в карьере (чему ещё способствует неумение постоять за себя на рабочем месте). Когда с карьерой беда, человек бросается, как правило, в творчество, но творчество — такая странная вещь, что заниматься им может каждый, а что-то стоящее предложить миру — единицы среди сотен. Поэтому, с одной стороны, всё творчество, начиная с аватарок для социальных сетей и заканчивая «гаражными» рок и рэп-коллективами, сводится к подражанию, а, во-вторых, цепляется за любую возможность быть замеченным. Внимание со стороны ФСБ тут будет воспринято, скорее, как подарок: хоть человек никогда о нём и не узнает, а всё равно приятно ж думать, что тобой пристально интересуются.
Зачем таким людям право на защиту личной информации?
Всё их личное подражает известному. Им бы, наоборот, принять свою Конституцию, по которой каждой недопонятой творческой натуре полагается по 100 лайков под аватаркой.
Кто на самом деле интересует спецслужбы? Разумеется, те, кто что-то имеет или имеет претензию иметь. Кто богат и держит в своих руках огромные ресурсы, интересует агентов в качестве работодателя. Кто не имеет многого, но упорно выбирается из ямы, интересует агентов в качестве потенциального объекта для слежки и подавления (если поступит приказ, разумеется). Как уже сказано, каждый человек стремится к неограниченному счастью, и потому спецслужбам надо было бы следить за всеми. Но им на помощь приходят машины пропаганды — государственные и корпоративные, которые перенаправляют энергию людей в погоню за фетишами, в бесплодное подражание, в следование навязанным рекламой установкам. Когда из 10 000 человек 9 999 повелись на трэнд написания унылых стихов про любовь в своих уютных бложеках, их можно оставить в покое, они не представляют никакой угрозы для элиты. Оставшегося же одного легко проконтролировать, как бы он ни старался защитить свою информацию.
Кстати, о защите информации. Некоторые эксперты успели высказаться по поводу приказа Минкомсвязи, что-де шифрование и VPN (частные виртуальные сети, если кто не знал) помогут укрыть данные от внимания спецслужб. Эксперты у нас, как всегда, очень хитрые и сформулировали фразу таким образом, что придраться к ней сложно, но и толку от неё нет никакого. Весь вопрос в том: кому именно поможет и в каких ситуациях?
Чтобы понять это, не нужно быть большим знатоком криптографии и проектирования сетей, но нужно помнить очень простую вещь: какие бы сложные технологии ни использовались для защиты данных, они всегда основываются на единственном принципе — кто знает пароль/ключ, тот владеет информацией. Кто не знает ключа, тот не владеет. Собственно, все сложнейшие системы, обеспечивающие работу VPN, существуют почти исключительно для того, чтобы бесперебойно работала вторая часть этого принципа (не имеешь ключа — не имеешь информации). Конкретно с этой работой правильно настроенная сеть справляется хорошо. Но что делать, если ключ стал известен третьим лицам?
Если человек не очень заботится о своей безопасности, он просто передаёт ключ через интернет нужному ему адресату (так обычно происходит при подключении через TLS). Если ключ за время своего путешествия не успел попасть к шпионам, то после первичной установки связи два человека действительно могут общаться безопасно. Но ведь ФСБ хочет контролировать весь трафик, а это значит — и первоначальные транзакции, во время которых передаются ключи. Вот и всё. Вот и нет вашей безопасности.
Немного другая история с VPN, которые чаще всего используются крупными корпорациями. При желании, корпорация может заранее сохранить ключ на нужных компьютерах, которые сотрудники потом будут брать собой в командировки и т.п. В таких случаях обе стороны (сервер корпорации и клиент) заранее будут знать ключ, поэтому никакая третья сторона не получит доступ к информации. И это действительно работает в отношении корпораций.
Но попробуйте тот же принцип распространить на весь интернет. Как вы оффлайн передадите ключ своему приятелю в Венесуэлу и троюродной сестре в Канаду? Голубиной почтой? Как вы оффлайн передадите ключи на все 20 форумов, на которых общаетесь, сервера которых расположены в самых разных уголках мира?
Да, надо понимать, что перехват ключей и последующая слежка на основе этих ключей (или же, в идеале, слежка в реальном времени при помощи атак man in the middle) — это ресурсоёмкие операции, и пока ни у одной разведки мира нет возможностей получать в чистом виде весь «защищённый» таким образом трафик. Но эта возможность рано или поздно появится. Мы же постоянно платим налоги именно на эти цели, мы постоянно напуганы внешними врагами, начиная с террористов, и заканчивая рептилоидами с Нибиру. Большинству из нас, в конце концов, просто нечего скрывать — нагая босота с дырой вместо личности и дырой вместо счёта в банке. Кемска волость? Да пусть забирают, на здоровье. Я-то думал, господи.
Итак, Джулиан Ассанж, год назад опубликовавший призыв «криптографически вооружаться», потому что «интернет превратился из средства освобождения в величайшую угрозу», пролетает со своей идеей. Криптография может помочь сегодня или завтра, но послезавтра государства всё равно дорастут до тотального перехвата ключей через интернет — и крупнейшие информационные корпорации, которые используют государства в своих целях, и о которых почему-то молчит Ассанж, им тут в помощь. Чтобы действительно скрытно общаться через интернет, нужно аннулировать все его преимущества, а именно — быстрый и почти неограниченный обмен информацией. И, кстати, Джулиана как представителя государств первого мира ещё не успели познакомить со старым добрым методом терморектального криптоанализа. Окажись он в стране победнее, его вера в шифрование серьёзно бы пострадала.
Но, как говорят, даже у съеденного есть минимум два выхода из желудка.
И не подумайте, что своим предложением Ассанж зовёт нас куда-то вперёд и вверх. Наоборот, нарочно или нет, он предлагает нам отправиться в ту самую жизнь на букву «ж», из которой человечество так долго и такими великими жертвами прокладывает себе дорогу в светлое будущее.
Каков же другой выход? В противоположность Ассанжу, он заключается не в защите от слежки, а в слежке за слежкой. Когда каждый шаг офицера, пытающегося следить за гражданами, известен, когда известно от кого, про кого и какую информацию он пытается получить, весь смысл преступной деятельности исчезает — за доступ к личной информации его будет ждать не суд государства, который иной раз и подкупить можно, а суд народа. Проблема не в слежке, а в том, что за слежкой нельзя вести слежку.
Чтобы эту проблему решить, нужно убрать привилегию государства (спецслужб как его части) на защиту его собственной информации при получении информации о своих и чужих гражданах. Но если убрать эту привилегию только у одного государства, оно станет предельно уязвимым для других государств (классическая «дилемма заключённого»). Поэтому… совершенно верно, эту привилегию нужно ликвидировать у всех государств максимально синхронно. Упразднение государств как формы существования общества — это та идея, на признание которой не хватает духу Ассанжу, несмотря на то, что он открыто признаёт основной функцией государства подавление своих граждан. Если он боится показаться слишком маргинальным, то жаль, потому что в отношении интернета интернациональный анархизм не только прагматичен, но и неизбежен.
А что с преступностью? Ведь логично, что контроль за трафиком в интернете позволяет эффективнее раскрывать преступления. К сожалению, и этот аргумент не выдерживает критики: тенденция к росту преступности порождается социальным расслоением, а задача спецслужб — как раз сохранение этого расслоения. Уже внедрённые программы АНБ никоим образом не помогают снизить уровень преступности в Штатах — удельное количество заключённых там первое среди стран мира и больше, чем было в СССР даже во времена сталинских репрессий. Горькая ирония судьбы, которая делает вопрос о соотношении уровня слежки и уровня преступности риторическим.
