Вам давно узнать пора бы, как вкусны и нежны крабы
Трудно сказать, сколько должно пройти времени, чтобы наше общество начало относиться к своему советскому прошлому взвешенно и объективно и наконец-то освободилось от представлений, навязанных ему сталинистской и либеральной пропагандой. Чтобы это случилось, исследователям предстоит проделать колоссальную работу, сокрушая одновременно два сильнейших и регулярно подпитываемых мифа об СССР как о государстве либо тотального угнетения и нужды, либо всеобщего благосостояния и свободы.
Задача кажется невыполнимой до тех пор, пока не сталкиваешься с книгами, напрямую посвященными ее решению. В частности это касается недавно вышедшего второго издания работы Ирины Глущенко «Общепит. Микоян и советская кухня». Повторный выпуск книги, впервые вышедшей в 2010 году, явным образом свидетельствует о социальном запросе на литературу, описывающую наше прошлое спокойно, уверенно и без истерик.
Книга выгодно отличается от современных работ о советском прошлом как хорошим литературным слогом, так и отсутствием идеологической зашоренности у самого автора. Рассказ о том, как появлялась советская кухня — не только история о партийных бонзах, что-то там решивших в Кремле больше полувека назад. Книга Ирины Глущенко — это глубокое культурологическое исследование, автор которого не ограничивается констатацией любопытных и доселе неизвестных фактов, но вскрывает глубинную механику и законы, управлявшие развитием советской системы.
В каком-то смысле перед нами история всего СССР, представленная на примере одного из сегментов его прошлого.
Однако даже без погружения в сферу таких абстракций нетрудно понять, что книга Ирины Глущенко — это, без сомнения, достойный образец профессионально выполненной исследовательской работы, которая читается с неослабевающим интересом и на одном дыхании. Во многом это объясняется богатейшим фактическим материалом, который использовал автор. Здесь и малоизвестные факты из биографии создателя советского общепита Анастаса Микояна, и анализ советских стенгазет, писем рядовых граждан высшему партийному руководству, их же доносы на собственных коллег и начальство. Даже поэзия есть. Например, стихотворение поэта, а по совместительству мастера убойно-разделочного цеха Георгия Резнова, который назвал свой труд весьма незамысловато — «Дырки». Это творение повествует о тяжелых нравственных переживаниях рабочего, занимающегося обработкой шкур и допускающего большой процент брака, который во снах главного героя «материализуется в виде сюрреалистического кошмара»:
Пять тысяч коров, овец, поросят
Со злобой в лице смеются.
Отдельного внимания, конечно, заслуживает и та часть книги, которая посвящена поездке Микояна по США и опыту, который впоследствии использовал Советский Союз, создавая собственный институт общественного питания. Самый яркий пример — это история с домашними холодильниками (в тогдашней терминологии «холодильный шкаф»), цех по производству которых Микоян увидел в США. К сожалению, сразу осчастливить советских граждан этим чудом техники не удалось — сказалось скептическое отношение Сталина к самой идее. Однако со временем Микояну удалось переубедить «вождя народов», и советская промышленность приступила к производству этих незаменимых агрегатов.
Да, даже промышленное производство кваса — американский опыт, заимствованный СССР благодаря поездке Микояна по США, где на заводе по производству колы он заинтересовался изготовлением прохладительных напитков. Конечно, «Кока-Кола» в 30-х годах в Союзе так и не появилась, но производство кваса и лимонада в стране наладили именно по заокеанской системе. Аналогичная история имела место с изготовлением мороженого и технологией выпечки хлеба в городских условиях. Даже повсеместное открытие гастрономов — во многом результат заимствования американских стандартов.
Самой же интересной частью книги по праву можно назвать раздел об истории появления и дальнейшей эволюции «кулинарной библии» Советского Союза — «Книге о вкусной и здоровой пище».
В работе Ирины Глущенко этот фундаментальный труд советских экспертов от кулинарии рассматривается как один из главных символов ушедшей эпохи, который, несмотря на свое специфическое содержание, может много рассказать о том, как менялась идеология, воспитывавшая советского человека. По мере того как сталинская эра сменяется хрущевской, затем брежневской, поваренная книга методично фиксирует эти перемены. От постоянных апелляций к американскому опыту приготовления пищи в первых изданиях ее составители постепенно переходят к отрицанию и критике заокеанских привычек, порядков и правил. Таких ценных наблюдений в книге приводится немало.
Короче говоря, прочитайте. Приятного аппетита.