Весь прошлый год мне приходилось вести мониторинг социально-трудовых протестов для Института глобализации и социальных движений. Из массы сообщений про конфликты разной степени напряжённости особенно выделяются забастовки и голодовки. Они показывают места, где конфликты находятся в наиболее острой стадии. При этом, разумеется, протестующие прекрасно понимают, что у их протеста есть хоть какая-то перспектива, что предприятие имеет шансы встать на ноги. Когда предприятие имеет только перспективу банкротства, бастовать поздно. В этих случаях люди выходят на улицу и устраивают локальную “кузькину мать” власти.
Как говорится в известной шутке, есть четыре вида лжи: ложь, наглая ложь, прогноз погоды и статистика. Разумеется, тот же Росстат фиксирует забастовки только по официальным сообщениям с мест, а не по лентам новостей. Журналисты же не располагают доступом к необходимому объёму официальных данных. Но всё же разница в цифрах впечатляет. Росстат традиционно недобирает данных по реальному числу забастовок. Журналисты же не всегда объективны в их освещении. Впрочем, зачастую протесты действительно стихийны и не организованы должным образом. Оговорюсь, что во лжи я никого не обвиняю, это только шутка.
Итак, за весь 2013 год мною по сообщениям СМИ зафиксировано 74 забастовки и голодовки. По официальным же данным Росстата их было всего три, причём все они зафиксированы во втором полугодии и все в СЗФО. Две из них прошли в октябре и ноябре в Ленинградской области — надо полагать, что речь идёт об “Антолине”. Ещё одна забастовка прошла в июле в сфере сельского хозяйства Вологодской области.
Отмечу, что в числе забастовок я не учёл заявленную, но не обнаруженную “итальянку” вологодских врачей. Возможно, зря я включил в мониторинг слухи о забастовке сотрудников ФСБ в Москве — всё-таки, слухи не подтвердились. Но, с другой стороны, насколько известно, никто через суд эту информацию не опроверг. В то же время, не была включена в мониторинг голодовка шахтёров из хакасского Черногорска — исключительно из-за того, что они работниками шахт не являлись: они — пенсионеры. Самому старшему из них — 75 лет. А требовали они выплаты зарплаты аж за 2001 год.
Уральский федеральный округ
Больше всего забастовок и голодовок прошло на Урале — 13. С одной стороны, это показывает общую социальную напряжённость в связи с закрытием заводов в этом промышленном регионе. С другой, отрыв от остальных округов не такой уж и большой. При этом основной блок протестов пришёлся на Свердловскую и Челябинскую области.
Девять забастовок и голодовок касались так или иначе вопросов зарплаты. Из них 7 — долгов по ней. Ещё одна забастовка произошла из-за резкого снижения получек на одном из хлебокомбинатов. Из-за стабильно низкой зарплаты была объявлена голодовка врача-психиатра из Южноуральска.
Дважды рабочие протестовали против закрытия предприятий. В апреле голодали работники завода “Энергозапчасть”, а в ноябре — сотрудники Златоустовского меткомбината.
В апреле по Челябинску прокатилась волна мини-забастовок водителей маршруток. Они протестовали против результатов конкурсов на право обслуживания определённых маршрутов. Такие конкурсы проводятся регулярно и в итоге на них могут из-за этого меняться подрядчики. Эта забастовка стала частью волны различных протестных акций на пассажирском транспорте, прошедших в течение года. Причём во многом они были не только социально-трудовыми, но и корпоративными спорами — ведь проблемы рядовых сотрудников стали следствием конфликтов между бизнесменами и (как правило) местными властями. Причём в разных случаях исход бывает различный. Никто не заинтересован в остановке транспортного сообщения, но и идти на поводу у малого бизнеса власть явно не собирается.
Получила широкий резонанс голодовка слесаря Андрея Романова из Магнитогорска, протестовавшего против нарушений трудовых прав работников треста “Теплофикация”. В итоге он сперва был уволен, но затем между ним и руководством треста было заключено мировое соглашение, в котором, в частности, была признана неправомерность увольнения. Кстати, по окончании голодовки Романова можно было видеть на акциях городских оппозиционеров, выступающих под аббревиатурой СИГМА (Союз инициативных групп Магнитогорска). Они выступают с совершенно разными лозунгами — от поддержки прав пенсионеров ММК и социально-трудовых прав работников предприятий до откровенно националистических.
Любопытным фактом является смена власти в Челябинской области уже в январе 2014-го. Там “макаронника” Михаил Юревича сменил “металлург” Борис Дубровский. Проще говоря, прежний глава региона является выходцем из пищевой промышленности: именно он в своё время основал предприятие “Макфа” по производству макаронных изделий. Дубровский же до прихода во власть долгое время проработал на ММК, Уралвагонзаводе и Магниторском метизно-металлургическом заводе. Таким образом во власти УрФО усилен блок представителей тяжёлой промышленности. Напомню, что полпредом в округе является Игорь Холманских, получивший известность после проблем на УВЗ. Он тогда возглавлял один из цехов и стал одним из лидеров рабочего протеста. После вмешательства Владимира Путина в работу предприятия ситуация на нём была стабилизирована, а Холманских стал известен едва ли не как главный сторонник Путина, вышедший из рабочей среды.
Центральный федеральный округ
12 голодовок и забастовок прошли в прошлом году в Центральном федеральном округе. Отчасти первенство Урала перед ЦФО объясняется более стабильным состоянием экономики в последнем. На Урале же возникло слишком большое число проблем в базовой для региона металлургической промышленности.
В ЦФО только 5 забастовок были связаны с проблемами по зарплате. В феврале это были московские дворники, в июле — матросы теплохода “Москва-Соловки”, в сентябре — работники Осташковского кожевенного завода, в декабре — рязанские мусорщики и работники “Ивановского бройлера”. Во всех случаях речь шла именно о невыплате, а не о понижении или низком уровне зарплаты.
В ЦФО была довольно велика доля забастовок с политическим подтекстом. В марте появилась информация о забастовке в ФСБ из-за истории с охранниками Рамзана Кадырова. По информации “Новой газеты”, речь шла о том, что в Москве были отпущены чеченские полицейские, обвиняемые в похищении, вымогательстве и пытках. Сотрудники ФСБ оказались возмущены таким поворотом дела. Впрочем, официальные лица полностью опровергли эти факты.
Политический подтекст носила и голодовка торговцев Воронежского центрального рынка. Они выступили против реконструкции здания, из-за чего у них возникла серьёзная перспектива лишиться работы. Судя по всему, в дальнейшем городские власти урегулировали проблемы торговцев. Уже в апреле начался демонтаж здания. Затем было принято решение о приватизации рынка. По некоторым данным, в проекте может быть заинтересован лично губернатор Алексей Гордеев.
Интересным событием стала майская забастовка столичных аудиторов из небольших компаний. Они выступили против монополизации рынка крупными игроками. Против антипрофсоюзной политики выступали в июле работники калужского “Бентелера”.
Транспортные протесты в ЦФО начали московские таксисты в январе. Они провели “итальянку” против несоответствия правил работы такси реальной столичной жизни, ее ритму и потребностям. В декабре дальнобойщики в Воронежской области попытались поддержать общероссийскую акцию против повышения цен на ГСМ. Поступали сигналы о подобных акциях также из Нижегородской области и Приморского края. По данным инициатора акции, Павла Овсеева из подмосковной Балашихи, акцию поддержали также в Новосибирске, Омске, Барнауле, Самаре, Казани и ещё некоторых городах.
В октябре бастовали работники СХПК “Ливенский” (Орловская область). Они заявили о нарушении своих трудовых прав со стороны работодателя. Кроме низкой зарплаты и малых сумм командировочных источником претензий стало и некорректное отношение руководства предприятия к травмированному сотруднику. Одному из работников не оплачивали больничный после производственной травмы, а на следующий день после объявления о забастовке его уволили. Другой информации о развитии ситуации нет.
Сибирский федеральный округ
Ровно столько же раз, что и в ЦФО (12), бастовали трудящиеся Сибири. Впрочем, в случае с СФО все случаи чистые. То есть все они так или иначе подтверждены публикациями в прессе и не никем затем не опровергнуты. В число забастовок не включена довольно тёмная история с красноярскими вахтовиками, которые из-за плохих условий труда в Якутии отказались от работы. Итогом стало то, что они были брошены бывшим работодателем на произвол судьбы, а вопрос об их спасении поднимался на уровне властей региона. По мнению автора, это не является забастовкой в чистом виде, хотя изначально конфликт и носил социально-трудовой характер.
7 забастовок произошло из-за проблем, связанных с зарплатой. В феврале бастовали рабочие предприятия по производству щебня из Колывани близ Новосибирска и томские водители городского автовокзала, а также сотрудники одной из новосибирских строительных компаний. В апреле бастовали даже иркутские волейболистки — им тоже задолжали зарплату. Тогда же в Омске по той же причине бастовали сотрудники одной из строительных компаний. В сентябре в Искитиме Новосибирской области бастовали работники молочного комбината. В октябре бастовали кочегары из села Дзержинское Красноярского края.
В апреле и декабре бастовали иркутские водители маршруток. Их проблема находится в плоскости политики. Ведь зарплата зависит от тарифов на перевозки, а их устанавливают городские власти. В декабре по аналогичной причине бастовали и маршруточники в Абакане (Республика Хакассия).
Самой громкой политической акцией в СФО стала дважды прошедшая в декабре голодовка в Туруханске. Работники “Туруханскэнерго” протестовали против увольнения районными властями своего гендиректора. Одновременно протестующие выражали недоверие районному главе, указывая на его личную заинтересованность в смене руководства компании. Одновременно числящиеся сотрудниками предприятия депутаты райсовета блокировали его работу. В итоге бюджет района был принят только после вмешательства краевых властей и прокуратуры. Уже в январе 2014 г. новый гендиректор приступил к работе.
Едва ли не единственной забастовкой по поводу реформы РАН стала сентябрьская голодовка доктора геолого-минералогических наук, начальника Восточно-Сибирской экспедиционной базы в Чите Бронислава Гонгальского. Спустя неделю он был задержан во время “прогулки учёных” около Совета Федерации в Москве и затем приговорён к штрафу за организацию несанкционированной массовой акции. Тогда же он прекратил голодовку из-за простуды. Как он заявил позднее, единственной целью было привлечь внимание к проблемам учёных и к их протестам. О бессрочной голодовке речи не шло.
Приволжский федеральный округ
11 забастовок (не считая акции дальнобойщиков в декабре) прошло в Приволжском округе. Из них шесть так или иначе касались проблем с зарплатой. Ещё в двух случаях бастовали таксисты из-за низких тарифов на проезд. С одной стороны, их требования косвенно можно считать связанными с зарплатой, но вряд ли их акции были возможны без согласия работодателя, поэтому и учитывать их нужно отдельно.
Политическую по сути забастовку провели в феврале в Чебоксарах сотрудники “Чувашпечати”. Это стало реакцией на проявление общероссийской тенденции по сокращению числа киосков: чем меньше киосков, тем меньше обороты игроков розничного рынка прессы. На эту тему громко говорили также и в Кирове, но там дело до забастовки не дошло. (Забегая вперёд: не возникло забастовок на этой почве и в Петрозаводске, столице Республики Карелия Северо-западного ФО, где избранная осенью прошлого года мэром Галина Ширшина также объявила “крестовый поход” против уличной торговли). Главный аргумент властей во всех случаях это то, что газеты должны продаваться в магазинах, а улицы нужно максимально освободить от разного рода ларёчных построек.
Политический подтекст просматривается в декабрьской забастовке водителей междугородних автобусов в Самаре. Суть проблемы в том, что частные перевозчики отбивают пассажиров у государственных. В силу более гибкой политики и ряда других особенностей, частники формируют рынок и фактически диктуют свои условия, оттягивая пассажиропоток. С учётом региональной специфики эта проблема характерна фактически для всей страны. В случае с Самарой бастующие считают, что региональный Минтранс умышленно меняет баланс рынка в пользу частников. По итогам забастовки появилась информация о том, что власти расторгли договор с автовокзалом. Но официальные лица её опровергли.
Особняком идёт единственная голодовка в округе. В апреле в городе Жигулёвск под Самарой работники “Электротехмаша” протестовали таким способом против закрытия предприятия. На тот момент оно длительное время находилось в стадии банкротства. Предприятие поставляет алюминиевые профили для АвтоВАЗа в соседнем Тольятти. Актуальной информации о состоянии предприятия найти не удалось. Характерно, что этот протест был направлен не на повышение или выплату зарплаты, а именно за сохранение предприятия — шаг отчаяния, вряд ли имеющий реальную перспективу.
На самом ВАЗе тремя неделями ранее произошла короткая забастовка одной из ночных смен. Поводом стала низкая зарплата. При этом руководство предприятия и официальный профсоюз факт забастовки отрицали. Однако председатель альтернативного профсоюза “Единство” Пётр Золотарёв информацию о забастовке подтвердил.
Северо-западный федеральный округ
В СЗФО за год состоялось 10 отмеченных в СМИ забастовок. Официальная статистика зарегистрировала только три. Забавным выглядит то, что информация об одной из них, в свою очередь, не попала в СМИ. Как сообщает вологодская областная газета “Премьер” со ссылкой на Росстат, забастовка прошла в июле в сфере сельского хозяйства и охоты. В ней приняло участие 134 человека. Более подробной информации не сообщается из-за конфиденциальности первичных данных. Ничего о забастовке не смогли пояснить даже в отраслевом профсоюзе.
Если же рассматривать только зафиксированные в СМИ забастовки, то все десять забастовок так или иначе касались проблем выплаты заработанных денег — от забастовок на питерском “Антолине” до “итальянки” врачей архангельской неотложки. Кстати, по всей видимости, именно обе забастовки на “Антолине” и были учтены официальной статистикой в числе заявленных трёх. Во всяком случае, это вполне согласуется с тем, что рассказывают в центральном аппарате Росстата.
Для СЗФО, как оказалось, характерны забастовки на транспорте и в сфере автопрома. Кроме событий на “Антолине”, северо-запад России отличился одноминутной забастовкой на всеволожском (Ленинградская область) “Форде”, “итальянкой” сотрудников авиалесоохраны в Петрозаводске (Карелия) и попыткой забастовки водителей городских автобусов в Ухте (Республика Коми). В Петрозаводске за права работников вступилась прокуратура. О продолжении конфликта не сообщалось, однако в мае сотрудники предприятия уже тушили лесные пожары, что явно свидетельствует о снятии напряжённости. В Ухте была создана рабочая группа при мэрии. 26 декабря было сообщено о погашении задолженности по зарплате.
Для Санкт-Петербурга вообще характерна высокая концентрация забастовок в сфере автопрома. Учитывая, что этот регион является одним из базовых для профсоюза МПРА, это неудивительно. Из десяти сообщений четыре напрямую касались предприятий, представленных в этом объединении. Что интересно, первичка МПРА на “Антолине” была создана всего лишь в марте. Несмотря на это, за год она провела три забастовки — одну “итальянскую” и две, вошедшие в отчётность Росстата.
Среди других забастовок знаковой стала также остановка работы питерских дворников-мигрантов в феврале. Она стала не первой акцией такого рода. Их волна тянулась как минимум с осени 2012 года и охватила несколько управляющих компаний. Затем эстафету подхватили дворники Москвы.
Северо-Кавказский федеральный округ
Северо-Кавказский округ, не стоит скрывать, меня удивил. Уже давно набили оскомину лозунги националистов в духе “хватит кормить Кавказ”. Несмотря на более высокий, по сравнению с другими регионами, уровень дотаций, социальная напряжённость оказалась в этом регионе гораздо выше, чем в соседнем Южном федеральном округе. Напрашивается вывод, что дотации напрямую на социальную обстановку не влияют. Всего за год в СКФО прошло 7 забастовок. Из них по три состоялись в Махачкале (Дагестан) и Владикавказе (Северная Осетия) и одна в Нальчике (Кабардино-Балкария).
На фоне других забастовок России выделяются три. Во-первых, на “скорой” Владикавказа в марте всерьёз бастовали водители. В один из дней из 17 бригад на вызовы выезжали лишь восемь. Общие для всей отрасли здравоохранения проблемы вылились в такой протест только в этом городе. В целом по России были и “итальянки”, и митинги, и голодовки. Но больше нигде медики не приостанавливали работы.
В том же Владикавказе в сентябре прошла забастовка в городской клинической больнице. По состоянию на последний день месяца они не получили зарплату за август. Бастующие вышли на митинг перед корпусом больницы. Свои рабочие места, как сообщалось, оставили врачи всех отделений, хирурги, травматологи, медсестры и санитарки. После дежурства к протестующим присоединились и сотрудники реанимации. В здании оставались только те, кто оказывал помощь тяжело больным. Как сообщила прокуратура республики, уже 4 октября медики получили авансовые платежи по зарплате за август.
В Махачкале в октябре прошла забастовка на филиале “Дагнефтепродукта”. Что интересно, это был протест против действий спецслужб. Сотрудники ФСБ арестовали нескольких сотрудников по делу о контрабанде: двоих диспетчеров и четверых операторов товарного отдела. По словам сотрудников предприятия, все задержанные — женщины пожилого возраста и у многих из них проблемы со здоровьем. По сообщению “Кавказского узла”, две смены были фактически обезглавлены, остальные вышли на протест.
Дальневосточный федеральный округ
В Дальневосточном округе за год прошло четыре забастовки. Две из них были связаны с требованиями моряков и одна со строительством космодрома “Восточный”.
Забастовочный год для ДВФО начался в портовом городе Ванино (Хабаровский край). Бастовали сотрудники лесопромышленного предприятия “Аркаим”. Зарплату за ноябрь 2012 г. рабочие получили только в феврале 2013-го. В марте их терпение лопнуло. В своём обращении к СМИ работники предприятия сетовали, что зарплату им обещают выплатить только в июне 2013 г.
В мае забастовали капитаны владивостокского (Приморский край) ООО “Мортранс”. Они отказались возить пассажиров из-за аварийного состояния причалов. В результате были парализованы внутригородские морские перевозки между центром и островами. Мэрия Владивостока не приняла требований капитанов и в итоге разорвала договор с “Мортрансом”. Затем мэрия заключила контракт с другим перевозчиком, а “Мортранс” осуществляет теперь коммерческие рейсы.
Одновременно бастовали строители космодрома “Восточный”, который сооружается в Амурской области. Стачку объявили работники одного из подрядчиков, работающие на разных объектах. При этом прокуратура не обнаружила факта забастовки, о её проведении сообщил анонимный источник местной новостной ленты. При инициированной автором проверке был выявлен факт невыплаты зарплат.
В августе во Владивостоке объявили “итальянскую” забастовку докеры контейнерного терминала. Они протестовали против реорганизации предприятия, в результате чего у них должна была сократиться зарплата. Спустя неделю они прекратили стачку для переговоров с руководством. О дальнейших действиях докеров не сообщалось.
Южный федеральный округ
Всего лишь три забастовки прошли в Южном федеральном округе. Интересно, что в существующем ныне отдельно от него СКФО число социально-трудовых протестов выше более, чем в два раза. В марте объявили забастовку таксисты Ростова-на-Дону, продолжив общероссийскую тенденцию транспортных протестов. Их выступление было, как обычно, связано с низкой оплатой труда, которая, в свою очередь, зависит от тарифов на проезд.
Огромное число конфликтов возникало на олимпийской стройке в Сочи. Строители устраивали пикеты, жаловались на работодателей в прокуратуру. Один отчаявшийся рабочий даже зашил себе рот в знак протеста. Но забастовка на олимпийских объектах была всё же только одна. И объявили её отнюдь не строители, а сотрудники транспортного предприятия, обслуживавшего оргкомитет олимпиады. В первые дни сентября они провели предупредительную двухчасовую забастовку. Протестующие заявили, что не видели зарплаты с марта, а общий долг по зарплате составил 12 миллионов рублей. Более никаких сообщений в этой связи не было зафиксировано.
В октябре четыре дня бастовали мусорщики из города Батайска Ростовской области. Они добивались выплаты зарплаты за август и сентябрь. Ранее они проводили и предупредительную забастовку, но она не возымела действия. В итоге рабочие вышли на уборку города только после обещания выплатить зарплату в ближайшие дни. Также, по всей видимости, возымела своё действие информация о том, что для вывоза мусора могут привлечь другую организацию. По всей видимости, в дальнейшем конфликт был урегулирован.
Забастовки россиян за границей
В забастовках россиян за границей нет ничего необычного. За рубежом работает по различным контрактам немало наших соотечественников — например, в сфере транспорта. Широко известно, что наши авиаторы работают на африканских линиях. Российские военнослужащие охраняют границу того же Таджикистана, не говоря уже об их присутствии в Абхазии и Южной Осетии. Но обе забастовки касались моряков и стали известны во многом благодаря отраслевому профсоюзу.
В самом конце февраля в Турции объявили забастовку моряки из Приморского края, находившиеся на судне “Чорон” (флаг Панамы). 12 его моряков требовали выплатить долги по зарплате. Оплата их труда должна была складываться из двух частей — рублёвой и долларовой. Реально выплачивалась только первая, меньшая часть. В начале марта 9 человек покинули судно и отправились домой. На судне остались только капитан, старший механик и электромеханик. В итоге судно простояло в порту до апреля, а директор российской компании-судовладельца был дисквалифицирован.
В самом конце декабря в Южной Корее объявили забастовку моряки с российского судна “Президент” (флаг Белиза) из-за многомесячных долгов по зарплате. 26 декабря часть денег им выплатили, и забастовка была прекращена. Всего было выплачено только 35 тысяч долларов из долга в 130 тысяч. При этом на судно пришел южнокорейский агент теплохода «Президент» и забрал паспорта у всех членов экипажа, заявив, что судно арестовано. О дальнейших событиях не сообщается.