Политическая реформа, объявленная президентом Медведевым под занавес уходящего года, ставит большой знак вопроса над будущим всех существующих партий. Если эта реформа будет реализована хотя бы наполовину, весь политический пейзаж России через год-два станет выглядеть совершенно иначе. Для групп и движений, которые ещё несколько месяцев назад жаловались, что их не подпускают к серьезной общественной деятельности, начинается новое время. Однако то, что на первый взгляд выглядит многообещающей возможностью, при ближайшем рассмотрении может оказаться вызовом, с которым не все справятся.
Для многочисленных левых групп, активно заявивших о себе во время декабрьских протестов, вопрос стоит крайне остро: либо они окажутся способны организоваться и станут реальной политической силой, с которой не считаться нельзя, либо снова уйдут на обочину политической жизни, причем теперь уже – навсегда.
Дело, конечно, не только в том, что власти собираются разрешить регистрацию небольших партий и допустить их к выборам. Процедура избрания президента происходит у нас по тем же старым правилам, а когда и какие у нас будут выборы потом, этого уже никто не знает, ведь перспектива развития страны определяется далеко не только законопроектами, которые вносит в Думу уходящий президент.
Гораздо более важным, чем неясные перспективы будущих парламентов, является вопрос о реальной организационной силе тех или иных общественных тенденций, об их способности вывести своих сторонников на улицу, о готовности к скоординированным и единым действиям, а главное о том, смогут ли активисты повести за собой людей, ещё вчера далеких от политики.
Сторонники левых организаций отвечают на этот вызов попытками объединения.В Москве на 28-е января назначен Форум левых сил, которому предстоит сформулировать хотя бы общие контуры новой коалиции, объединяющей сегодняшних «внепарламентских левых». Все понимают, что объединение необходимо. Однако успех процесса зависит на самом деле не столько от доброй воли участников, сколько от их способности научиться действовать и работать по-новому.
На активистов сегодня обращают внимание, они становятся популярны и даже модны. Но именно в этой ситуации оказывается очень важным то, что они говорят, что делают, что предлагают. До тех пор, пока та или иная сектантская группа варилась в собственном соку, она редко могла добиться серьезных успехов, но и навредить никому (включая и ненавистную ей власть) не могла. Сегодня сектанты, размахивающие красными флагами, но не умеющие говорить с людьми о простых и понятных социальных проблемах, становятся реальной угрозой – для самого же левого движения.
Что толку ходить с листовками к заводским проходным и пугать по утрам идущих на работу не выспавшихся людей, если в этих листовках только общие слова и пустые лозунги? Какая польза от пробудившегося интереса журналистов, если сами герои интервью ничего путного и оригинального сказать не могут. И велика ли политическая цена «левизны», если на практике активисты социалистических и неокоммунистических групп плетутся в хвосте у либералов?
О том, что от либералов надо дистанцироваться, впрочем, понимает большинство «внепарламентских левых». Вопрос лишь в том, как. Для того чтобы действовать самостоятельно, надо быть самостоятельной силой. А для этого надо иметь крепкую организацию, которую не построишь механическим объединением. Нужна дисциплина, ответственность, равно как и политическое единство. Надо совместно обсуждать принимаемые решения и вместе выполнять их.
Между тем, на практике не только каждая группа действует, как хочет, не слишком считаясь с другими, но и отдельные лидеры и активисты не особенно оглядываются друг на друга. Примером может служить скандал, разразившийся вокруг соглашения между Левым Фронтом и КПРФ.
Всё началось с того, что руководство ЛФ обратилось к двум официальным кандидатам в президенты – Сергею Миронову и Геннадию Зюганову с призывом взять на себя обязательство по пересмотру итогов парламентских выборов. Суть предложения состояла в том, что лидеры думской оппозиции должны пообещать в случае победы начать избирательный процесс заново – организовав на основе новых демократических правил избрание нового парламента, а затем и самим уйти в отставку, назначив новые президентские выборы.
Хотя подобное наивное и прекраснодушное начинание не могло вызвать восторга у думских политиков, сама идея заполучить на свою сторону активистов, ставших заметными благодаря декабрьским протестам, не могла не вызвать интереса. Сергей Миронов произнес что-то невнятно позитивное, а штаб Зюганова никаких обязательств на период после выборов обсуждать не стал, зато предложил подписать документ о сотрудничестве. И пока оргкомитет московского Форума Левых Сил обсуждал вопросы объединения левых и координации действий, Сергей Удальцов от имени Левого Фронта подписал это соглашение в одностороннем порядке, не консультируясь ни с другими левыми, с которыми его представители заседали в том же Оргкомитете, ни даже с собственным активом.
Пресса тут же заявила о поддержке Левым Фронтом кандидатуры Зюганова, недовольные соратники Удальцова начали путано разъяснять, что дело не так поняли, а участники Оргкомитета застыли в недоумении.
С региональными организациями того же ЛФ не слишком советовались. И не очень понятно, куда так торопились товарищ Удальцов и те, кто его поддержали в подобном начинании? Не могли подписать соглашение после дискуссии на форуме? Или не хотели, поскольку знали заранее, что дискуссия эта сложится не самым приятным для них образом? Но в чем тогда смысл всего «объединительного процесса», если не демонстрируется хотя бы элементарное уважение к другим его участникам.
На практике поддержка Зюганова вполне вписывается в кремлевский сценарий. Россия становится «вполне европейской страной», в том смысле, что у нас будут все свободы и никакого влияния. Хотите ходить на демонстрации? Да сколько угодно! Пусть хоть сто тысяч выходит на улицы, хоть двести! Просто на это никто не будет реагировать. Как в Греции, как в Португалии. В общем, как в просвещенных европейских странах. Хотите второй тур выборов как во Франции? Вы его получите. Будет Зюганов против Путина. И будет легитимная победа Путина, которую первым признает Зюганов, даже если за него проголосует 70% населения. И будут растерянные оппозиционеры, которым предложат выбор между признанием победы «национального лидера» и выступлениями в защиту кандидата, который сам от победы отказывается, сам их же, оппозиционеров, называет не то чумой, не то заразой и который для большинства из них неприемлем так же, как и нынешняя власть. Лучшего варианта, чем второй тур с Зюгановым для власти и не придумаешь. И скорее всего именно этот сценарий сейчас планируется и разыгрывается – помешать ему может лишь тупость чиновников.
Между тем вопрос даже не в кандидатуре Зюганова как таковой. Можно приводить аргументы за сотрудничество с КПРФ или против. Но чего делать нельзя принципиально, это принимать односторонние политические решения, игнорируя не только своих союзников, не только членов собственной организации и даже членов её руководства. И не потому даже, что это недемократично (в условиях острого политического кризиса не всегда возможно соблюдение всех формальных процедур, хотя пока мы ещё не в той фазе, когда их нарушение может быть морально или даже технически оправдано). Главное то, что при подобном подходе ни одно решение всё равно не будет выполнено и ничего работать не будет. Выполнять решения будет некому. Организации не будет. И сколько ни повторяй слова про единство левых сил, сколько ни создавай оргкомитетов и координационных групп, ничего на практике не будет. Потому что политика – это не общие разговоры об абстрактных принципах, а конкретные решения.
Сложившаяся ситуация напоминает старый советский анекдот про разделение труда в семье. Муж занимается важными вопросами – размышляет о том, кто будет следующим премьер-министром Греции. А жена занята всякой мелочью – распределяет семейный бюджет, решает, куда пойдут учиться дети, где снять квартиру и т.д. Представления многих российских левых о политике сродни мышлению мужа из анекдота. Люди до сих пор искренне думают, будто их задача – договориться о правильном определении «диктатуры пролетариата», а уж всякие мелочи, вроде того, как себя вести в связи с президентскими выборами, какую линию занять по отношению к либералам и думским партиям, с какими общественными группами и как работать, какие заявления делать и какие с кем соглашения заключать, – это можно оставить на усмотрение отдельных групп или даже лиц. Но политика не общие дефиниции, а конкретные дела. Напомним, что жирондисты с якобинцами и меньшевики с большевиками разошлись по разным партиям не из-за разногласий по вопросу о теоретическом понимании Республики или социализма, а из-за конкретных политических разногласий по текущему моменту. За подобными решениями стоит определенный принцип поведения, определенный алгоритм действия, который, собственно, и создает политическую партию.
На Оргкомитете Форума левых сил предлагали хотя бы обсудить вопрос об отношении к президентским выборам. Но это предложение не получило поддержки. Зачем спорить о мелочах? Ведь завтра выборы пройдут, будут другие вопросы. И это правда. Будут другие вопросы, которые также останутся не обсужденными и не решенными. И не будет ни политической линии, ни внятного курса, ни даже понятных обществу позиций. Потому что общество всё равно будет разбираться с текущими вопросами – без участия левых и помимо них.
Принципы, которые мы отстаиваем, могут сегодня и не иметь поддержки большинства. Наша позиция может на определенное время быть непопулярной. Но она должна быть ясной, принципиальной и обоснованной. Именно так меньшинство становится большинством. В противном случае мы никогда не сможем стать не только большинством, но даже и заметным, значимым меньшинством в обществе. Мы останемся аутсайдерами.
Форум ещё только готовится, а нам наглядно демонстрируют его неэффективность. Объединяться надо не для принятия красивых деклараций, а для координации политических действий по значимым политическим вопросам. И дело тут не в удаче или провале конкретного мероприятия. Дело в том, чтобы сделать выбор между продолжением сектантских и игр и участием в реальной политике.