У западных антиглобалистов теперь модно издавать альтернативные версии самых массовых газет (эта участь постигла «Цайт» и «Нью-Йорк таймс»), полностью присвоив их дизайн, рубрикацию, шрифты.
Свершилось. Президент создал комиссию по борьбе с фальсификацией истории. Дескать, довольно. Сколько же можно? Дадим отпор клеветникам России!
Это милая песенка моей молодости. Ее принято было мурлыкать под нос, расслаблено сидя где-нибудь теплым вечером на асфальте Арбата, «Гоголей» или Ротонды, если это Питер.
Шестилетняя девочка, вернувшись домой из школы раннего развития, гордо провозгласила: «А я теперь знаю, что такое секс!» Семья замерла в недобром предчувствии. Наслаждаясь произведенным эффектом, девочка пояснила: «Секс – это шесть по-английски».
Вопрос, вынесенный в заголовок, не раз и не два задает себе в течение жизни каждый из нас. Может быть, реже, но неоднократно поднимался он в истории каждого народа. Однако именно при жизни нашего поколения вопрос о пределе терпения впервые в полный рост встал уже перед всем человечеством.
На передачах пензенского радио часто звучит словосочетание «наш пензенский народ», а один из бывших наших губернаторов выражался и вовсе по-королевски: «мой пензенский народ». Выражение настолько мне понравилось, что я решила написать статью с таким названием о провинции и провинциальности.
Это милая песенка моей молодости. Ее принято было мурлыкать под нос, расслаблено сидя где-нибудь теплым вечером на асфальте Арбата, «Гоголей» или Ротонды, если это Питер. Выражая всей позой духовность и независимость. Или цитировать, отличая «своих» от не приобщенных к нашему «неформальному» культу.
Странное что-то произошло в Башкирии. Муртаза Рахимов, самый ревностный исполнитель указаний кремлевского центра, республиканский правитель, обеспечивавший победу «Единой России» с таким энтузиазмом, что поданные голоса зашкаливали за сто процентов, внезапно обрушивается с публичными нападками и на этот центр, и на «Единую Россию»
7 июня 2009 года состоялись парламентские выборы в Ливане. Новость эта за пределами региона прошла почти не замеченной на фоне другого важного события – выборов в Европарламент. Логика и читателей, и СМИ вполне понятна. Кто обратит внимание на выборы в стране, чьи четыре миллиона жителей вполне могли бы уместиться в какой-нибудь части Большого Лондона?
«Произошло то, что рано или поздно должно было произойти», – так почти месяц назад было написано в передовице Рабкор.ру об ожидаемой национализации многострадального завода в Пикалёво. Действительно, вопрос о национализации дебатировался по телевидению, и в Госдуме, национализации требовали тысячи жителей, перекрывавших дороги и бравших штурмом местную администрацию, о такой возможности осторожно начинали говорить и в правительстве.
АвтоВАЗ, державшийся дольше других (и, в отличие от этих других, и на словах, и на деле получавший поддержку государства), недавно объявил о планах работы в сентябре и о том, как эта работа будет оплачена.
Сумерки машут в окно бархатной бахромой. На краю спального района, на улице имени оперной дивы Крушельницкой стоит летнее кафе. Я иду к нему от парадного, через пустырные бурьяны, где ноги вязнут в монотонной песне сверчков и пачкаются в собачьем дерьме.
Так вышло, что почти все наши бабушки и дедушки, что с еврейской, что с украинской стороны, родом с Украины – и всё это расположено очень близко.
Моя знакомая кореянка с Сахалина говорит, что северные корейцы – это совсем другая нация, отличающаяся от просто корейцев. У них якобы другие глаза, другие эмоции и уже почти другой язык.
Казна России привыкла к изобилию денег. Но теперь все иначе – за первые четыре месяца года дефицит бюджета достиг 3,3 % ВВП.
Во многих странах чиновник является никем иным, как служащим. Все отличия его от частного клерка сводятся к тому, что он ходит на работу не в коммерческий офис.