Одномерный человек цифровой эпохи
В 1964 году в США вышла книга Герберта Маркузе «Одномерный человек», рисовавшая образ нового обывателя, идеального представителя потребительского общества, контролируемого телевидением и масс-медиа, лишенного собственной воли и неспособного к действиям ради коллективных, общественных интересов. Хуже того, общество, состоящее из подобных людей, переставало быть коллективом, где возможны совместные сознательные действия. Такой одномерный человек становится идеальным объектом для внешнего манипулирования, утрачивает не только собственную волю, но критерии, по которым можно было бы принимать самостоятельные решения. Каждый индивид мнит себя свободным, но все они по сути одинаковы, лишены реального выбора, а потому превращаются просто в управляемую извне массу. За разнообразием товаров и идей, предлагаемых потребительским обществом в условиях современного рынка, скрывается единый алгоритм контроля, а демократия превращается в соревнование конкурирующих между собой групп манипуляторов.
Одним из важнейших инструментов манипулирования Маркузе считал средства массовой информации и особенно телевидение. Правда, в последние годы жизни философ предсказывал появление новых информационных каналов, которые одновременно будут становиться потенциальным ресурсом свободы и новым ещё более эффективным инструментом внешнего контроля. Фактически он предсказал современный интернет.
На первых порах, однако, у нас, да и на Западе, в Интернете видели именно ресурс освобождения. Ведь логично предположить, что в сети, где запуск проекта стоит несравненно дешевле, чем в сфере традиционной прессы или телевидения, шансы на первых порах выравниваются. И какой-нибудь популярный блогер может на равных соревноваться с Первым каналом телевидения, а небольшой радикальный сайт — с New York Times.
В России всё это приняло специфическую форму снобизма, когда «продвинутые пользователи» самодовольно сравнивали свой «умный» Интернет с «глупым» телевизором. Мы не смотрим презренный «зомбо-ящик»! Мы сами выбираем содержание (простите, теперь контент!), решаем что читать и что искать в сети. Мы находим там именно то, что нужно именно нам! А предложение неисчерпаемо.
Однако в этой неисчерпаемости предложения как раз и скрыт был новый, ещё более эффективный, чем прежде, механизм манипуляции. Ситуацию очень хорошо характеризовал французский писатель Жан-Кристоф Руфин применительно к книжному рынку. Ранее, говорит он, книги пытались запрещать и уничтожать. Но теперь это не нужно, поскольку рынок затоплен огромным морем бессмысленной и бессодержательной литературы, фактически — макулатурной продукции. Она очень разнообразна и ориентирована на разные группы читателей, но в совокупности работает на обесценивание и исчезновение качественной и содержательной литературы, которую читатель в этом потоке просто не может уже ни найти, ни выявить. К тому же число хороших книг и источников всегда ограничено и на их создание требуется время. Зато писать и размещать всевозможную чушь можно легко и быстро. Конечно, нет никакой гарантии, что именно данная конкретная чушь получит распространение. Но этого и не требуется. Главное, что мозги массово засоряются. А каким именно сортом опилок — не важно.
В сложившейся ситуации спрос на серьезные книги падает (они просто не находят своего потенциального читателя, даже если он имеется), а в итоге издательства, ориентированные на коммерческий успех, сокращают тиражи и в конце концов просто перестают публиковать подобные труды (благо государственная поддержка книгоиздания отменяется под предлогом борьбы с цензурой и правительственным вмешательством в интеллектуальную жизнь).
Кризис книжной культуры оказывает дополнительное влияние на интернет. Одно дело интернет плюс книга. Совершенно иное — интернет вместо книги. Исчезновение с рынка серьезных книг сопровождается утратой значительной массой людей привычки к внимательному медленному чтению, что делает крайне неэффективными их попытки самостоятельно разобраться в потоке информации и мнений, обрушивающихся на них из интернета.
Если на ранних этапах развития сети мы говорили о равенстве возможностей «на входе» для крупного издания и персонального блога, то теперь обнаруживается равенство совершенно иного рода — позиции людей, отстаивающих научную истину, и тех, кто пропагандирует антинаучный бред, откровенную ложь или дезинформацию, оказываются, как минимум, равными. Хуже того, люди, тиражирующие различного рода заблуждения и мифы оказываются в более выигрышном положении, поскольку они не пытаются объяснять научные концепции, оперируя большим объемом фактов и сведений о сложном соотношении между этими фактами, а просто подбирают иллюстративный материал, в том числе и с помощью обычных подтасовок.
Либеральная и постмодернистская идеология, доминирующая в обществе (даже среди людей, не разделяющих её политические выводы), предполагает, что все «мнения» равны. Это, безусловно, так, но только при условии, если мы можем различать «мнения» и объективную истину. Однако, если такого критерия нет, то мнение, что земля плоская и «мнение», что она шарообразная, оказываются принципиально равноправными в общественном сознании.
Впрочем, равенство равенством, а возможности участников сети не равны. И тут обнаруживается, что преимущества, которые давала сеть низовым проектам на раннем этапе своего развития, исчезают по мере формирования системы так же, как исчезали преимущества мелких фирм и небольших новаторских компаний по мере развития рынка компьютерной техники. При возникновении новой отрасли некоторому числу начинанющих удается пробиться и даже потеснить лидеров. Но очень скоро они сами становятся лидерами рынка и крупными капиталистами. А тем, кто приходит в следующей волне развития, повторить их успех за редчайшими исключениями не удается.
Тенденцию к монополизации рынка при капитализме никто не отменял. И она прокладывает себе дорогу в Интернете так же как ранее — на рынке газет или журналов. Само по себе создание сайта или канала — дело простое и дешевое, а вот развитие требует денег. На рекламу, на продвижение, на качественное оборудование. Вы, разумеется, можете вести небольшой канал с ограниченным числом подписчиков, но если хотите на что-то влиять, вам придется играть по этим правилам. И с каждым годом ситуация становится всё более сложной для тех, кто «опаздал к началу праздника».
Однако, в конечном счете, проблема не в деньгах. А в том, что интернет-аудитория, полагая себя более современной и самостоятельной по сравнению со зрителями телевизора и читателями газет, на самом деле состоит из таких же разобщенных и индвидов. Атомизация общества, отсутствие повседневной и устойчивой связи между людьми создает прекрасные возможности для манипуляции. Культ потребления проникает в Интернет, обретая новые технологические параметры. Теперь ненароком брошенное слово или случайный запрос благодаря умным браузерам и хорошо настроенным аналитическим программам, претендующим на роль вашего «помощника», спровоцирует целый поток рекламных предложений и ссылок, о которых никто и не просил. И самое ужасное, что во многих случаях они зацепляют пользователя куда эффективнее, чем реклама прошлых десятилетий, обрушивавшаяся с телевизора (не говоря уже о монотонной советской пропаганде 1970-х годов). Ведь теперь всё персонализировано на основе постоянно корректируемой информации, которую вы неминеумо даете о самом себе. Раньше людьми манипулировали другие люди. Теперь человек не требуется, система автоматизирована.
Большой Брат не просто следит за тобой, он делает это куда основательнее, чем во времена газет и телевидения.
И всё же главное несчастье одномерного человека состоит не в том, что за ним следят и им манипулируют. А в том, что он этого не осознает и принципиально не хочет сознавать. Освободиться можно от любой формы рабства, хоть бы и цифрового. Достаточно только захотеть, И если это желание стнет массовой потребностью, положение дел изменится, под воздействием наших собственных поступков и нашего активного или пассивого сопротивления.
Только вот вопрос: захочет ли одномерный человек стать свободным? Или ему вполне комфортно в новых, цифровых цепях, которые так или иначе, носить всё-таки куда легче и приятнее, чем рабские кандалы времен Древнего Рима?
