Московские муниципальные выборы 10 сентября 2017 г. преподнесли весьма неожиданные результаты: в целом ряде районов столицы партия «Единая Россия» потерпела поражение. Пока цифра колеблется от 10 до 17 районов (Аэропорт, Левобережный, Тимирязевский, Хамовники, Якиманка, Тверской, Сокол, Черемушки, Коньково, Ломоносовский, Академический, Марьина Роща, Зюзино, Крылатское, Северное Измайлово), где оппозиция поборется за полный контроль над муниципальным собранием. Еще в 29 районах оппозиция сможет наличием 1/3 мандатов существенно осложнить работу партии власти. Тем, кто не знает специфики внутренней политики Москвы, это может показаться местечковым делом, однако фактически речь идет о системном сдвиге.
Еще вчера пара независимых кандидатов в муниципальном собрании какого-нибудь спального района столицы вызывала жгучую озабоченность мэрии. Сегодня целый ряд несистемных оппозиционеров получают возможность входить в здание на Тверской, 13 с официальным статусом представителем интересов десятков тысяч москвичей. Уже до дня голосования стало видно, что вне зависимости от результатов команды Гудкова-Каца, Яшина, Галяминой победили. Им удалось развернуть настоящую политическую работу, создать сильные электоральные команды, создать плацдармы поддержки на земле. Количество переходит в качество, объемы политической работы, проделанной их кандидатами, впечатляют: работа агитаторов, «агитационные кубы», поквартирные обходы, встречи с избирателями, многочисленные тиражи газет/листовок. Гудковцы и яшинцы грамотно поставили работу, добились узнаваемости у населения и смогли мобилизовать низовую поддержку. Такому не стыдно поучиться. Как известно, трофеем Яшина стал Красносельский район, Гудков получил 270 муниципальных депутатов, которые в будущем могут стать его билетом на мэрские выборы. Так же победу празднует «Яблоко», по ее списку прошли почти 178 депутатов (ранее было 25). Яблоко теперь номинально партия № 2 в городе.
С точки зрения электоральной технологии важно отметить два фактора:
- Технология сушки выборов может быть эффективной только в случае слабой работы оппозиционных кандидатов.
Еще совсем недавно технология сушки выборов казалась козырным тузом власти на любых выборах. На моих глазах подготовленные оппозиционерами избирательные стратегии рушились под гнетом пассивности населения, поддерживаемой властью. Казалось бы, что можно поделать в ситуации, когда народ на выборы не ходит, а у власти есть свой дисциплинированный административный электорат, который решит исход голосования.
Однако провластные политтехнологи явно заигрались, забыв, что сушка выборов – это палка о двух концах. Да, с одной стороны, неопределившийся электорат представляет угрозу властным кандидатам – их голосование непредсказуемо, а настроения, как правило, умеренно оппозиционные. Сушка выборов отсекает угрозу граждан, которые голосуют по наитию. Выборы становятся проще, вместо борьбы за голоса широких масс населения нужно обзвонить определенный список лиц, и дело сделано. Своего рода идеальная стратегия для политической бюрократии. С другой стороны, низкая явка повышает вес каждого голоса, и даже небольшая, но устойчивая поддержка оппозиционного кандидата сдвигает чашу весов в его сторону.
В итоге решающим фактором стали личные усилия кандидатов по оповещению избирателей о выборах и убеждение прийти и поддержать свою кандидатуру. Пока одни кандидаты, как правило, от партий КПРФ и СР, ждали, что за них информационную работу сделает мэрия, и ограничивали свою работу раздачей газет и листовок у метро, другие – участники проекта Гудкова-Каца, Яшина, команда Галяминой упорно обходили квартиры, дворы от улицы к улицы, от подъезда к подъезду, обзванивали сторонников, по нескольку раз пополняли почтовые ящики своей агитацией. И это сработало, даже один кандидат на район, сумевший грамотно поставить работу, распределить усилия, смог в итоге привести на выборы 1000 сторонников и выиграть выборы. Это урок на практике.
В итоге там, где силами Гудкова, Яшиной, Галяминой и пр. кандидаты и агитаторы поработали как следует, рейтинги «Единой России» показали провал.
- При высоком уровне конкуренции поддержка системных партий стремится к нулю.
Невольно вспоминаются прошлые московские муниципальные выборы 2012 г. Одно из любопытнейших наблюдений тех лет – партийность давала голоса. Представьте себе, что кандидат, выдвигающийся от КПРФ, не ведущий избирательную кампанию никак и не делающий ничего, мог просто так получить 1000 голосов. Сегодня эти 1000 голосов решили бы исход. Во многом это были голоса ядерного электората КПРФ и протестный электорат, видящий в КПРФ самую критикующую оппозицию.
Сегодня даже известные кандидаты от партии (местные функционеры) в среднем довольствовались 300-500 голосами. Партийность уже не играет той прежней роли. Такая же ситуация наблюдается у «Справедливой России» и ЛДПР. КПРФ получили по Москве 43 мандата вместо прежних 212, «Справедливая Россия» – около 10 мандатов вместо 128, ЛДПР – 4 мандата вместо 25. Кризис городской партийной работы системных партий на лицо.
Дело не только в усталости избирателя от старых игроков, провал показали сами электоральные машины системных партий: центр полностью переложил инициативу на самих кандидатов. Если кампании Гудкова, Яшина походили на хорошие менеджеристские проекты западного типа, то системные партии, казалось, отбывали номер. Не было ни механизмов управления низовой работой, ни анализа ситуации, ни новой повестки, ничего.
По послевыборной риторике складывается впечатление, что выводов системные партии не сделают: местами пытаясь отмолчаться, провалившиеся функционеры строят оправдания на старых фразах о нечестности выборного процесса, давлении и пр. Успех «либералов» в точно таких же ситуациях комментируются с позицией: «Да им позволили победить, им помогали, у них было больше ресурсов». Если парламентские партии и дальше будут бежать от реальности, в перспективе они потеряют столицу полностью.
Какой же расклад сил мы имеем сегодня?
Прежний механизм политической мобилизации мэрии Москвы если не сломан, то получил ощутимый удар. В целом ряде районов столицы властные кандидаты не смогли ничего противопоставить оппозиционным, ни прежних практик мобилизации поддержки, ни новой повестки. Технологию сушки выборов нельзя применять тотально и пытаться доводить до совершенства: где-то это сработает, где-то может обернуться полным провалом. Технологии эффективного противодействия оппозиции, которая активно ведет работу, у мэрии нет. Мэрии нужны новые решения, новые команды политтехнологов, новые стратегии, нужно перехватывать повестку. Задачка для чиновников мэрии нетривиальная и deadline ограничен – впереди выборы мэра и депутатов Мосгордумы.
Право-либеральная оппозиция доказала, что Москва является ее электоральным бастионом. Внутри города районы центра, юго-запада являются наиболее проблемными для власти. Запад, север и восток города также обладают протестным потенциалом. Юг, юго-восток столицы и Новая Москва пока что остаются оплотом поддержки партии власти.
Право-либеральная оппозиция имеет лучшую электоральную машину в городе, нынешние электоральные штабы, агитаторы, кандидаты, будущие муниципальные работники – это готовая инфраструктура для политической работы, которую можно развернуть в партийный проект, в протест, в выборы более высокого уровня. Три слагаемых успеха: эффективная технология выборов, наличие социальной поддержки в лице старой московской интеллигенции и среднего класса столицы, большой и стабильный бюджет. Последнее особенно любопытно: по словам Дмитрия Гудкова, муниципальный проект обошелся в 50 млн руб. Сомнительно, что московский успех можно легко перенести в регионы, но техническая часть кампании – новое слово в предвыборных технологиях России.
Несмотря на успех, нормативно лучше для оппозиции ситуация не стала. Задача номер один для Гудкова, Клычкова, Митрохина не решена. Самим по себе им не пройти муниципального фильтра. Для выдвижения требуется представительство в 110 районах города, тогда как совокупно вся оппозиция представлена только в 62 районах.
Впереди у оппозиции непростая борьба с администрацией города за право выдвинуться на мэрских выборах.
