Один из лидеров оппозиции Аун Су Чжи на встрече с избирателями.
15 ноября действующий президент Мьянмы Тейн Сейн, бывший генерал, заявил, что проблем с передачей власти оппозиции не будет. Он особо подчеркнул этот момент. Оппозиционная «Национальная лига за демократию» победила на парламентских выборах 8 ноября. Это были первые за 25 лет свободные выборы в стране. Лидер лиги — женщина, Аун Сан Су Чжи, которая 20 лет провела под домашним арестом.
Мьянма советским гражданам была известна под названием Бирма. Это бывшая британская колония. Состоит из семи национальных областей и семи административных округов. Национальные области — Мон, Карен, Кайя, Шан, Качин, Чин и Аракан — де-факто не признают центрального правительства и ведут войну, иногда ненадолго замиряясь с ним с момента провозглашения независимости страны в 1948-м. Название Бирма — наследие британского колониализма. Когда в сентябре 1988-го года власть взяли военные, назвавшие себя «Государственным советом», они задумались над переименованием страны во что-то более родное. С 1989-го Бирма стала Мьянмой.
Военная хунта, продолжавшая держать власть в своих руках, попыталась изобразить видимость демократии: были проведены парламентские выборы. 59% голосов получила та самая «Национальная лига за демократию», возглавляемая тогда Аун Сан Су Чжи. Это означало, что лига получит 80% депутатских мандатов. Военные отменили результаты выборов. Су Чжи, находившейся под домашним арестом с 1988-го, не разрешили свободного перемещения — оставили под домашним арестом. Международное (читайте: западное) сообщество отреагировало вручением председательнице лиги Нобелевской премии мира.
Дальше были 1990-е — у западного мира хватало забот в Европе (войны в бывшей Югославии) и окрестностях. О Мьянме вспоминали, чтобы вставить её в очередной список «самых ужасных диктатур нашего времени». Сама страна закрылась от мира — попасть туда можно было лишь в составе редких официальных делегаций. Въехать по земле было невозможно — в приграничных национальных областях шли сепаратистские войны.
В «нулевые» во внутренние дела Мьянмы попытались вмешаться США. В январе 2007-го они хотели провести в ООН резолюцию, объявляющую тамошнюю военную хунту угрозой «мировой стабильности и безопасности». Весьма принципиально воспротивился Китай. Резолюция не прошла. Однако спустя семь месяцев в крупнейшем городе страны Янгоне начинаются массовые беспорядки — направлены они против военных. Демонстрации, сопровождаемые драками и стычками с полицией и армией, продолжаются два месяца. Властям все же удается с ними справиться. Погибает порядка ста человек, в том числе как минимум один иностранный журналист, японец. Тем не менее это дает толчок к постепенной, очень медленной либерализации. В 2010-м из под домашнего ареста наконец-то выпущена Су Чжи. 21 декабря 2011-го с ней встречается премьер-министр Таиланда Йинглак Чиннават (против Йинглак и ее брата, бывшего премьер-министра Таиланда, массовые акции протеста тайцев будут происходить весной-зимой 2013-го, обоих будут обвинять в коррупции и узурпации власти) — это первая международная встреча такого уровня для оппозиционерки.
В 2011-м Евросоюз говорит о готовности снять санкции с руководства страны и 1-го января следующего года выполняет это обещание. Военные, в свою очередь, проводят довыборы в парламент, в которых разрешено участвовать «Национальной лиге за демократию». Лига набирает 41 мандат из 43 возможных. Хунта назначает президента из своих рядов — им становится бывший генерал Тейн Сейн. Он обещает свободные выборы в парламент в ноябре 2015-го, проводит курс на постепенную либерализацию экономики.
Обещания сдержаны, «Национальная лига» побеждает, набирает 60 процентов мест, парламент в ближайшем будущем должен выбрать президента. Очередная победа либеральной демократии над ужасной военной диктатурой. Одна из последних сказок неолиберального мира. Вероятнее всего, скоро гражданам Мьянмы придется столкнуться с тем, что мы переживали в 1990-е.
Не надо испытывать иллюзий по поводу Су Чжи. Она из очень влиятельной местной семьи. Её отец стоял у истоков создания бирманской армии. Мать — местный политический деятель. Так что ничего пролетарского.
Как и любая другая военная диктатура, хунта в Мьянме держала свои границы на замке, никакого свободного доступа в страну желающим иностранцам не было. Зато был низкий уровень преступности, страна избежала развития индустрии секс-услуг, как в соседнем Таиланде, не было эпидемии ВИЧ, не было проблем с наркоманией и алкоголизмом. Зато не утихали войны с сепаратистскими этническими движениями. Особенно сложно происходил конфликт с Каренской народно-освободительной армией. Наверняка многие читатели видели фотографии девушек-азиаток с многочисленными тонкими кольцами вокруг шеи — таким образом шеи их удлиняются. Это тот самый народ каренов. В 2012-м удалось достичь договоренностей о прекращении боевых действий между этносепаратистами и правительством. Но в течение продолжавшихся с 1948-го года войн как у национальных движений, требующих независимости, так и у правительственной армии накопился достаточный опыт и умение воевать, и в любой момент, если того потребуют обстоятельства, одна из сторон снова «откопает топор войны». Тем более, как показывает практика, либеральные режимы — лига Су Чжи будет навязывать Мьянме именно либеральные порядки, она об этом открыто заявляет — своей политикой лишь обостряют этнические противоречия внутри многонациональных стран.
Экономика в Мьянме станет открытой для иностранных инвесторов. Уже анонсировано открытие первой фондовой биржи в стране. Не имеющие необходимого конкурентного опыта местные предприниматели, разумеется, будут проигрывать.
Тут уместно провести параллели с Албанией: бедная страна, неудачная жесткая попытка строительства социализма (в Бирме военные пытались строить социализм с 1974 по 1988 годы), соседство с куда боле развитыми странами. Прошло всего-то пару лет после крушения системы, которую выстраивал Энвер Ходжа, семь лет после его смерти, и в стране началась гражданская война — между сторонниками нового порядка и ностальгирующими по старому. В 1997-м на выборах победила правопреемница Албанской партии труда (ее председателем был Ходжа) Социалистическая партия.
Пока что западный мир радостно хлопает в ладоши еще одной «победе демократии». Западные издания целых пять дней — с 8 по 13 ноября, до теракта в Париже — бурно обсуждали победу «Национальной лиги за демократию».
Предрекали «светлое будущее» под скорым руководством Су Чжи. Лишь вопрос времени, когда эти восторги сменятся констатацией — «новое правительство не учло того и того, поэтому страна в кризисе» и т. д.
Столь безнадежно угрюмый прогноз. Но таков кризис, гибельный путь либеральной демократизации сегодня. И чем позднее страна оказывается на пути «из диктатуры в либералы», тем гибельнее и сложнее для нее происходит процесс внутренних перемен. И Мьянма будет очередной жертвой. И ей будет значительно сложнее, к примеру, чем территориально близкой Камбодже, которая оказалась жертвой либеральной демократизации около 20 лет назад.
