Крым — вымышленное проклятие

Полуостров Крым не успел присоединиться к России, как на него было возведено тяжкое обвинение. Он был «уличен» в обрушении рубля, а также в способности принести отечественной экономике страшные беды.

По странному стечению обстоятельств, отпадение Крыма от Украины сопровождалось укреплением гривны и оттоком капиталов из России. Рубль при этом падал, пока Центробанк не принялся в очередной раз его поддерживать. Понятно, что украинская валюта в первой половине марта укрепляла позиции вовсе не из-за того, что Крым был обузой для Киева. Просто шла валютная интервенция НБУ. Однако отток капиталов из России и ослабление рубля происходили тоже не из-за Крыма. И угроза санкций со стороны Запада так же не имела здесь значения.

С началом 2014 года отечественная экономика столкнулась с ускорением развития кризиса. Крым явился подарком для властей. Его воссоединение с Россией отвлекло внимание общества от проблем экономики. Либералы во власти вынуждены были умолкнуть, а «государственники» вышли на первый план. Но еще до конца марта бывшие министры и прочие либеральные экономисты заговорили, что Крым есть лишь источник бед.

Бывший министр финансов России Алексей Кудрин на днях предупредил, что отток капиталов по итогам года составит 150-160 млрд. долларов.

Он, разумеется, не уточнил, что источник этого «крымского отлива» нужно искать в решениях правительства Дмитрия Медведева и ЦБ. Один лишь отказ от удешевления кредита полтора года назад позволил выдохнуться росту на основе кредитования населения и бизнеса. Но теперь либералы из оппозиции и власти одинаково винят в бегстве инвесторов Крым. Их якобы пугают санкции Запада и необдуманность внешних шагов России.

Олимпиада явилась подарком для нерасторопных россиян — для тех, кто не спешил в 2013 году переводить сбережения в иностранную валюту, для всех, кто верил официальным прогнозам роста экономики. ЦБ вынужден был удерживать рубль от дальнейшего падения. Это вызывалось не только стремлением сохранить лицо здоровой экономики в дни состязаний, но и расчетом на хороший долларовый доход фирм, связанных с Олимпиадой. Но шептуны из очередей у обменных пунктов были правы: рубль начал сдавать позиции сразу после Олимпиады, в разгар «Крымской войны», а также шумихи в ЕС и США по поводу российского империализма.

Ещё в январе ЦБ отпустил российскую валюту в свободное плаванье. Трудно сказать, верили ли чиновники при этом вполне в животворную силу девальвации или просто решили «незаметно» сделать рабочие руки в стране дешевле. В любом случае, экономика не выиграла от ослабления рубля. Возможно это, а не только политические опасения в связи с волнующимися гражданами, заставили ЦБ во второй половине марта тратить валютные резервы на укрепление курса отечественной валюты. Вернувшийся в Россию Крым мог вселить радость в сердца граждан, но не был способен отменить подготовлявшееся годами ослабление экономики.

Важно и другое. ЦБ ранее отказывался снижать ставки рефинансирования под предлогом возможного роста инфляции. Но она выросла при дорогом кредите очень быстро — за зиму и весну 2014 года. И это никак не связано с Крымом. Поддавшись логике либеральных экономистов, можно даже предположить, что если бы вся Украина вошла в состав России, это лишь привело бы к обрушению курса рубля, бегству инвесторов и общему спаду в экономике. Но все подобные рассуждения абсурдны. Нелепо обвинять присоединение Крыма к России в возвращении кризиса.

Кризис вернулся в российскую экономику еще в конце 2012 года. За 2013 год произошло его закрепление. Развивался он неспешно. Но его ускорение было неминуемым, даже если оно вновь сменится замедлением спада. И с началом 2014 года проблемы форсировали свое наступление: спрос начал падать быстрее обычного, а бизнес оценил перспективу вовсе не в духе официальных оптимистических заявлений. А рубль был уже обречен.

Сегодня степень падения рубля зависит от решений правительства.

Оно с помощью валютных интервенций может сбить темп его обесценивания и даже остановить его на время. Без этой расходной политики российская валюта должна идти вниз. В экономике нарастает спад, после вступления страны в ВТО импорт велик, а продажи российских автомобилей и квартир падают. Уговоры чиновников питаться российскими продуктами помочь не могут, поскольку с девальвацией уменьшаются доходы, и покупатель все равно будет равняться на дешевое. Кредит же оставлен дорогим и не может поддержать продажи. В такой ситуации рубль обречен в 2014 году дешеветь, а россияне — терять в доходах. Притом, что падение курса национальной валюты еще может ухудшить ситуацию в экономике — сжатие спроса всегда ведет к сокращению рабочих мест.

Ситуацию можно было бы изменить за счет изменения экономической политики. Кажется, Крым дает России такой шанс. Если его примеру будут следовать другие регионы Украины и даже иных государств, особенно (о ужас!) входящих в Евросоюз, гнев Запада может оказаться нешуточным. И тогда, может быть, Вашингтон и Брюссель сделают россиянам царский подарок — изгонят страну из ВТО.

В Кремле поняли: конфликтов с ЕС и США не миновать. Поняли и то, что в России и Таможенном Союзе видят не столько угрозу, сколько потенциал угрозы. Однако этого Брюсселю и Вашингтону достаточно. Мирного сосуществования в рамках неолиберального капитализма не выходит.

С Крымом на Россию самой историей взваливается роль разрушителя неолиберального порядка в Европе и созидателя новой системы. Эта роль не понята правящим классом. Она пугающе непосильна для «Газпрома» и отвратительна для либеральных министров-экономистов. Некоторые из них уже ненавидят Крым за его присоединение и возникшие хлопоты. Им кажется удобным свалить на него все проблемы экономики и казны. Но от этого они никуда не денутся, особенно в регионах. В ложь же о крымском проклятии могут поверить лишь активисты либеральной оппозиции.

Регионы России придавлены расходами и долгами, им не до Крыма. Беда еще и в том, что они несут главные издержки от вступления России в ВТО. Заложено фундаментальное противоречие между элитами, связанными с сырьевыми корпорациями, и средним, региональным бизнесом, а также близкой ему местной бюрократией. Это противоречие может усилиться и получить разрешение при участии народных масс. Для этого потребуется лишь дальнейшее развитие кризиса, бороться с которым пока не удается, несмотря на то, что ЦБ спохватился и всячески мешал в марте свободному плаванью рубля, которое еще в январе санкционировал и воспел как стратегию.

Вероятно, экономическая ситуация в регионах будет ухудшаться быстрее, чем в Москве. Результаты 2013 года указывают на такую возможность. И отток капиталов в начале этого года показывает: инвесторы теряют интерес ко всей российской экономике, а не только к московским делам. Но пока отвечать за все призван Крым, едва только возвратившийся в Россию и никак не связанный, например, с колоссальными затратами на проведение сочинской Олимпиады. Уж тем более не виновен он в кризисе.

Жители Крыма полюбили Россию неспроста. Они спрыгнули с горящего поезда украинской государственности, вырвались из украинского кризиса. Это не означает для них спасения от мирового кризиса, как не спасает от него Россию присоединение Крыма. Зато «Крымская война» выделила в российском обществе открытых сторонников периферийного положения своей страны, прямого или косвенного признания допустимости неолиберализма. Они оказались заметны для общества, которое выбор крымчан поддержало. И оно ждет перемен не только во внешней политике.

Беды в российскую экономику принесли не Крым и не санкции Запада, якобы пугающие добропорядочные капиталы. Крым лишь символизирует начало выползания нашей страны из ямы периферийного положения. Но путь этот будет долгим и вовсе не прямым. Пока же есть надежда, что народное недовольство в Украине и тяготение части ее регионов к России помогут Западу всерьез нагрузить нашу экономику санкциями.