В мире официальных экономических деклараций все обстоит не так уж плохо. Борьба с кризисом идет, а призывы верхов, обращенные к низам, просто искрятся оптимизмом. «Славные достижения» способны пока успокаивать общество, но не в силах ничего всерьез переменить в русской экономике.
Зарубежные экономисты все чаще ругают Россию за усиливающийся протекционизм. Его объявляют вредным, хотя именно он спасает многие отрасли от полного краха. Одновременно власти РФ похваляются антикризисными успехами и сознаются в допущенных ошибках. Курс экономической политики при этом остается прежним.Священные правила неолиберализма гласят: поднимать государственные расходы плохо, но обеспечивать за их счет рост благосостояние населения вовсе недопустимо.Поэтому несмотря на огромные траты казны в 2008–2009 годах кризис так и не побежден, а доходы трудящихся обвалены дружными усилиями российского государства и мирового спада.
Время чиновного пессимизма вновь сменилось периодом оптимизма. О том, что кризис не закончится еще несколько лет, власти стараются больше не говорить. Напротив, утверждают они, самое худшее позади, и выход из кризиса можно считать начавшимся. Чиновники должны понимать, что опять блефуют. Положение реального сектора плохо, и этим, а не оживлением биржи определяется будущее экономики. Протекционизм в России неэффективен. Национальный рынок расчищается от иностранных конкурентов, но сужается из-за ослабления потребителей.
В интересах поддержки отечественных производителей правительство России в 2009 году подняло импортные пошлины на целый ряд товаров. Пошлины на телевизоры повышены с 10 % до 15 %, на отдельные виды металлопроката – с 5 % до 15 %, нелегированной стали – с 5 % до 20 %, на трубы из черных металлов – с 5 % до 15 % и 20 %.
Для поддержания производителей автомобилей были установлены заградительные пошлины на иностранные автомашины. Размер пошлин на новые автомобили или автомобили, имеющие трехлетний срок эксплуатации, установлен в размере 30 %. Транспортные средства, прослужившие от трех до пяти лет, облагаются 35 % таможенным сбором. На более старые автомобили пошлина оказывается еще высокой. Иностранные конкуренты практически вытеснены с рынка. Однако крах отрасли не остановлен.
В августе вновь раскрылось падение производства. По данным Федеральной службы государственной статистики, в январе-августе 2009 года по сравнению с тем же периодом 2008 года промышленное производство снизилось в России на 14 . Летом проблемы обнаружились и в сельском хозяйстве и розничной торговле, что чревато продолжением индустриального падения.
Одни отрасли показывают дорогу другим. Перспективы мрачны. Предприятия автомобильной промышленности столкнулись в 2008–2009 годах с неизменно сокращающимся спросом на их продукцию. В 2010 году без мер по повышению платежеспособности населения картина не изменится, она грозит оказаться еще хуже. Объемных внешних рынков для автопроизводителей нет. Если государство не возьмется выкупать всю их продукцию, убытки им гарантированы. Так же неприятно должны будут сложиться дела в других отраслях, связанных с народным потреблением, а затем и в производственных секторах, их обслуживающих. Рано или поздно, вероятно, под давлением снизу, государству придется национализировать целые отрасли.
Правительство пытается за счет повышения косвенных налогов решить свои финансовые проблемы и избежать бюджетного коллапса. Фактически поднятие акцизов и тарифов повысит кризисную нагрузку на население. Те деньги, что государство получит за счет увеличения косвенных налогов, недополучит экономика. Потреблению (и без того подорванному) будет нанесен новый удар – но спасти бюджет властям все равно не удастся. Налоги можно поднять еще, но от этого покупательная способность населения не увеличится, а промышленность не преодолеет трудности. Однако сегодня все еще можно рассуждать о «пройденном дне» и успокаивать публику разговорами о предстоящих улучшениях в экономике и модернизации ее сверху.
Повышение социальных расходов государства – популизм бюрократии. Реальная политика состоит в повышении кризисной нагрузки на общественные низы. Но механизм не сработает так, как этого ожидают власти. Социальные деньги бюджета окажутся недостаточными. Попытка взять с населения средства, которых у него нет, закончится неплатежами и частичным уходом спроса в теневую сферу, процесс совместится с дальнейшим снижением реальных доходов россиян, и в итоге ожидаемых поступлений казна не получит. Рост тарифов негативно отразится на авторитете власти (условия жизни людей уже слишком ухудшились).
Либеральные критики возмущены: казне недостает денег, а правительство отказывается от льготных кредитов МВФ. Но это только кажется, что подобные шаги противоречат денежным потребностям государства. Займы МВФ всегда предоставляются на определенных условиях, как правило, они невыгодны тем, кто получает кредит. Заем на свободном рынке обходится без удовлетворения политических требований. Пока правительство только собирается прибегнуть к этому средству, перечеркнув свое прежде восхваляемое достижение – избавление государства от долгов.
Деньги (более сотни миллиардов долларов), выделенные российскими властями на поддержание финансовой сферы, обеспечили стабилизацию 2009 года. В будущем средств может оказаться недостаточно, а кризис останется. Экономить же государство станет на социальных статьях, зарплатах, а потом и на пенсиях. Вероятно, оно также попытается изыскать способы получить дополнительные деньги с населения. Кризису все это пойдет на пользу, а развал госфинансов не будет отменен. Иностранные займы не спасут положения. ВВП России в 2010 году может снизиться еще больше, чем в 2009 году, а дефицит бюджета – оказаться на уровне 20 % ВВП. В этих условиях инфляция способна возрасти даже без дополнительного вброса денег в экономику.
Осень получила в наследство от лета внешнее спокойствие верхов относительно ситуации в экономике. Однако вскоре наблюдатели принялись писать о противоречиях тандема президента и первого министра. Медведев неожиданно выступил с восторженной статьей «Россия, вперед!». В ней аналитики незамедлительно обнаружили признаки критики предшественника как провального модернизатора страны. Внешне текст походил на обычную пропагандистскую поделку. И, возможно, не преследовал цель подчеркивать властные противоречия, а стремился модернистскими фразами прикрыть старую неолиберальную политику.
Должны были начаться какие-то перемены в русском обществе, чтобы верхи столь яростно принялись сознаваться в своих прогрессивных воззрениях. Все звучало в статье Медведева достаточно красиво и не противоречило официальным декларациям об успехах в борьбе с кризисом: сохранение устойчивости банков, части промышленного производства и сырьевого экспорта. Сбережение большой части государственных валютных резервов также почитается за антикризисное благо.
Проблема лишь в том, что сказанное в президентской статье с громким названием не согласуется с действительностью. Например, центры по борьбе с экстремизмом вполне ясно уточняют социальным активистам, какого рода «укрепление демократии» происходит в России с приходом кризиса. Модернизация остается мифом. О реальном положении дел в экономике вообще можно не говорить. Она нуждалась и нуждается не в дискуссиях на высшем уровне, а в немедленных мерах по остановке спада и переходе на новый тип развития. Не в словах о переменах в стране, а в реальных переменах. Могут ли они произойти сами собой?
Декларации об успехах 2009 года будут забыты. К 2010 году кризис преподнесет еще немало неприятных сюрпризов. Бюрократии еще не раз придется оправдываться за свои «славные антикризисные достижения» 2008–2009 годов, потому что все в стране остается по-старому. Спад в экономике продолжается.
