© REUTERS/Kevin Lamarque
Американские выборы 4 ноября уже заняли свое место в истории современности, а их результаты, вероятно, окажут огромное влияние на историю ближайшего будущего. Масштаб политической поляризации, проходящей на фоне только начинающегося нового структурного кризиса капитализма, сделал это событие объектом напряженного внимания, горячих политических дебатов и серьезного анализа во всем мире. Фраза-присказка улыбчивых ведущих американских новостных программ – «Мы живем в интересное время!» – похоже, стала концентрированным переживанием миллионов людей в США и за их пределами, растерянных и потому готовых ухватиться хоть за призрак «дерзости надежды», способной спасти мир и сделать его лучше. В стороне не остался никто: консерваторы разводили руками, либералы и гуманисты пели осанну, марксисты взывали к духу сомнения и необходимости борьбы за радикальные перемены.
Убогое российское «общественное мнение», представленное десятками поверхностных публицистов преимущественно двух направлений – кремлевско-охранительско-патриотического и либерально-невнятно-оппозиционного, – также не обошло американские выборы своим вниманием. В этих откликах, как в мутном туалетном зеркале, отразились нищета нашей повседневной политической жизни. Отправной точкой, началом и концом почти каждого высказывания, разумеется, был фактор расовой принадлежности Барака Обамы. «Черный властелин», «44-й президент США – черный и последний», «В черном-черном доме» – вот несколько наугад выбранных заголовков. Шутили, каламбурили, едко высмеивали политкорректность все, кто был на это способен, – известные писатели, респектабельные телеведущие, маргинальные журналисты, противники путинского авторитаризма и его убежденные сторонники.
Какой-то особый, животный, расизм российской образованной среды является между тем интересным феноменом.
Он нисколько не похож на расизм американский – укорененный в истории, политической традиции, социальной структуре. Тот расизм, ударом по которому во многом и явилось избрание Обамы. Российский расизм – это расизм свежести восприятия, непосредственности, какой-то почти по-детски трогательный. Как, неужели и это тоже люди? – широко раскрывая глаза, спрашивает средний российский архитектор «общественного мнения».
Жизненный опыт и либеральная теория, прижившаяся на местной почве, воспитали в нем глубокую и плохо скрываемую ненависть к бедным, темным, всем, кому судьбой предрешено стоять ниже него – рабочим, «совкам», таджикам, лимите. Парии, на труде которых основано его существование, одним своим видом оскорбляют лучшие чувства успешного публициста, портят настроение, возвращают к мрачной реальности. Особенно оскорбительной и невыносимой кажется та мысль, что эти неприятные персонажи так же, как и автор остроумных статей об Обаме, принадлежат к роду человеческому. Чернокожих публицист видит редко и знает о них твердо лишь одно: они совсем другие, совсем не похожи на его отражение в зеркале. В них, непохожих и незнакомых, населяющих бедные опасные районы далеких американских городов, сосредоточены страх и ненависть публициста. Черные, эти люди с другой планеты, имеют удивительно много общих родовых черт с «совками» – они ленивы и привыкли больше жаловаться на жизнь, чем молча и добросовестно исполнять свои непосредственные трудовые обязанности. Как и лимите, черным свойственна грубость и любовь к гангстерской лирике. С таджиками их роднит склонность к коверканью слов и пренебрежение к достижениям христианской цивилизации. И, конечно же, они все – неудачники и бедны, от них прямо за версту разит бедностью.
Да, черные и российские публицисты принадлежат к разным биологическим видам, у них определенно нет ничего общего.
И первые вызвали бы лишь презрение вторых, если бы не этот чертов Барак Обама, избранный президентом США. Американские «совки» показали, что у них есть собственный голос, политическая воля и желание изменить собственную жизнь. И пусть «дерзость надежды» окажется фальшивкой, пусть массы оказались слишком наивны – у российского либерального публициста есть серьезный повод для беспокойства. И это не может не радовать.
