Политическая журналистика — логичный профессиональный выбор для политизированного человека с гуманитарным образованием. Сможет ли человек с левыми взглядами реализовать себя в этой области в России? На мой взгляд, вполне.
Стоит разобрать ситуацию в отрасли. Если на ТВ реально действует жесткая цензура, то в печатных СМИ её до сих пор нет. Проблема телевизора — дороговизна создания контента. Телеканал «Дождь» до сих пор менее профессионален, чем «богомерзкое» НТВ. В печатных СМИ интернет стремительно обгоняет «бумагу» — даже старые авторитетные газеты всё большее внимание уделяют своим сайтам, а не верстке газетного номера. Что делать с интернетом в Кремле до сих пор не решили, а создание интернет-СМИ — это, в общем, средний бизнес, доступный какому-то количеству инакомыслящих. Интересная информация мгновенно распространяется в сети, в ней все игроки равны. Власти тратят огромные средства на самопиар в интернете, но это до сих пор не приносит никаких существенных результатов.
За исключением «Известий» и «Комсомольской правды», которые «живут на своей волне», вся остальная мало-мальски серьезная политжурналистика в стране — либеральная. Так уж вышло и её практически власти не цензурируют. Правила игры хорошо обрисовал Павел Гусев в интервью «Ленте.Ру»:
«- Какие материалы, высказывания могут подвергнуться самоцензуре?
– Нужно говорить про конкретные случаи. Если брать политическую сторону, то здесь вообще отсутствует цензура. Если же вообще говорить о вещах, связанных с первыми лицами государства, то мы мало всегда касались семейной жизни как президента Путина, так и премьер-министра Медведева. Считали, что они заняли такую позицию, что они не хотят, чтобы туда вмешивались. И мы решили, что нас устраивает эта позиция и мы не будем копаться в вопросах о том, где находятся дочки Путина или чем занимается жена Медведева и так далее и тому подобное.
Мы ушли от этой темы, и она у нас, по сути дела, отсутствует в газете. Есть вещи, о которых иногда оппозиционеры пишут или которые где-то в интернетовских кругах появляются — что «вот у наших лидеров какие-то невероятные счета за границей» и прочее. Никто их найти не может, и все это чушь. Давно было бы известно, если бы у того же Путина миллиарды были на личном счету где-то в Соединенных Штатах или в Швейцарии. Мы не касаемся этой темы, потому что это чушь полная, и ее ради скандала муссировать абсолютно бессмысленно».
История с конфликтом Госдумы и «Московского комсомольца» лишь подняла рейтинги газеты господина Гусева, в очередной раз выставив единоросов на посмешище.
В либеральных СМИ неспокойно, журналисты в ожидании проблем — потому как ежедневно пишут о репрессиях и запретительстве. Волнительно обсуждают любые случаи увольнения коллег, хотя обычно выясняется, что у закрытия какого-либо издания или увольнения были вполне житейские причины. В «Коммерсант-власти» полтора года назад действительно был политических конфликт. Но посмотрим на журнал сейчас — он что, прогнулся под Кремль?
За много лет меня ни разу не пытались заставить писать что-то кардинально противоречащее моим убеждениям. Я не слышал про такие случаи и среди знакомых коллег. А людей левых убеждений в журналистике всё больше. Напротив, в середине нулевых в журналах было много нацистов (от них и пошел термин «гламурный фашизм»), но со временем они практически исчезли. Те, кто сохранились — изгои в своих редакциях.
Единственная проблема, с которой сталкивается левый журналист — необходимость работать в либеральном дискурсе: «Солидарность», Навальный, белые ленточки, честные выборы… Но дискурс — это не что-то застывшее. Так что у него есть все шансы объяснить своему редактору, что если газету интересует Евгения Чирикова, должна интересовать и Конфедерация Труда России. Если интересуют дела против лимоновцев, нужно мониторить и преследования антифашистов. Причем всё в интересах самой газеты.
Наверное, через какое-то время левые и либералы станут жесткими оппонентами, но сейчас наблюдается некое сближение на почве кафкианства. Конфликт Человека с более-менее большой буквы с ментами и чиновниками — такие истории интересуют либеральные газеты. И их хорошо могут писать левые журналисты.
Кроме того, у либералов есть определенная дезориентация, усталость, разочарование. Они понимают, что путинизм вышел из старого курса Гайдара-Чубайса, и хотели бы чего-то нового. Левые идеи их уже начинают интересовать, отчасти потому что они популярны на симпатичном им Западе. Характерен феномен Удальцова, в какой-то момент ставшего более популярным среди либералов, чем среди левых.
Но левые до сих пор не готовы пользоваться такими медиа-площадками, предпочитая, например, внутренние эпические склоки на тему «классовой природы ЛГТБ-движения». В то же время материалы о репрессиях сложно считать хорошей пропагандой. Жертва какого-нибудь сфабрикованного уголовного дела — не тот образ, с которым хочется ассоциировать движение. Но, например, проектом «Прописке.нет» левым удалось обратить на себя внимание, инициатива прекрасно смогла привлечь внимание буржуазных СМИ. Так что все зависит от формы подачи и креативности идей, а уж журналисты это точно подхватят.