Знаменитая фраза Леонида Ильича о том, что экономика должна быть экономной, имеет смысл как исходный тезис, как требование соответствия предмету самому себе.
А=А — с этого начинается всякая деятельность и всякое мышление. Похоже, что в образовании об этом окончательно забыли.
Читая нынешние статьи об образовании, удивляешься не только меткости критики и образности языка, но и тому, что впадая в разбор мелочей и тонкостей, авторы либо умалчивают, либо вскользь говорят о главном, о том, что российское образование просто не соответствует своему предназначению, о том, что оно забыло о том, для чего оно, собственно существует.
Корень всех бед и проблем не столько в том, что оно неверно организовано, бессодержательно или отстает в материально-техническом плане, сколько в том, что оно перестало быть образованием. Оно перестало делать то, для чего было создано: учить, воспитывать, способствовать социализации, способствовать воспроизводству общества и культуры.
Абсурдность нынешней ситуации заключается в том, что это уклонение от своего предназначения, от возложенных на образование функций не просто имеет место быть, оно декларируется как цель теми, кто, по идее, должен был бы бороться за обратное, то есть государством, правительством, министерством, представителями Минобразования, Рособрнадзора, ректорским сообществом, директорами школ, педагогами-теоретиками, составителями программ и учебных планов и т.д.
Тот, кто следит за развитием дел в нашем образовании, легко найдет этому подтверждение в распространенном среди них лексиконе: оптимизация, образовательные услуги, эффективность, рейтинг, мониторинг и т.д. Слова же вроде «педагогика», «методика», «дидактика», напротив, прочно испарились из обихода деятелей от образования.
И это показывает, что все беды нашего образования начинаются не с плохих преподавателей и даже не с плохой организации, а с ложных ценностей, целей и ориентиров, которые закладываются в основу всей образовательной деятельности. Поставив на первое место с высоких трибун и законодательно не учебу и воспитание, а достижение определенных позиций в абстрактном рейтинге, оказание индивиду образовательных услуг, а не подготовку нужных обществу специалистов, государство, а вслед за ним и молчаливое общество, автоматически дали добро на все, что из этого следует: показуху, очковтирательство, бездумное подражание зарубежным методикам, одним словом, на имитацию деятельности.
В свете этого удивительно слышать сетования по поводу качества образования, ведь вся система заточена под его понижение. Привязка к экономической составляющей, нормативно-подушевое финансирование заставляют трястись и чахнуть над количеством учеников и студентов, а не качеством их подготовки, поскольку логика образовательных услуг требует обслуживания запросов клиента, а у последнего есть запрос на корочки, а не на знания. Аналогичным образом обстоит дело и с рейтингами. Желание угодить требованиям зарубежной табели о рангах заставляет игнорировать и специфику работы в рамках российской традиции образования, и реальные общественные потребности, плестись в хвосте количественных показателей, связанных с совершенно иным представлением о качестве образования.
При здравом рассуждении, трезвой оценке происходящего должно стать ясно, что выход из кризисной ситуации для российского образования связан, прежде всего, с поворотом всей образовательной политики к своему исконному предназначению — к воспитанию и обучению, к социализации, к тому, что необходимо всему обществу в целом, к осознанию того, что образование — это дело всего общества, а не чисто индивидуальный интерес или причуда. Здесь вообще следует обратить внимание на извращенную ценностную ориентацию всего нашего образования, которое, будучи социальным институтом, будучи связано с общественным целым и его потребностями, все последние годы пронизано индивидуалистической направленностью. Выстраивая образование под абстрактного индивида, под индивидуальную прихоть, какую отдачу для конкретного общества жаждут от этого получить? Место в рейтинге? Но не слишком ли это большая роскошь для общества в целом, которое содержит образование лишь для того, чтобы им могли воспользоваться иностранные студенты, а наши смышленые ребята и девчата отбыть за рубеж после окончания школы или института. В чем общественный смысл такого образования? Где логика, где последовательность?
Вернувшись к исходному пониманию целей и задач образования, вернувшись к тому, что оно должно соответствовать самому себе, мы поймем, что тот подход, который продемонстрировал в своем недавнем интервью «Рабкору» М. Вербицкий — «все — дураки, всех уволить», не просто неэтичен, но и неадекватен происходящему. В ситуации, когда система образования работает в извращенной логике, в ложной системе координат, целей, задач и ценностей, все, что в нем есть, все, что в нем имеется, естественно будет выглядеть по-дурацки и годиться только на слом. Самое интересное, что этот подход «уволить всех», объединяющий деятелей Минобраза и представителей либеральной интеллигенции, ориентированной на западные стандарты образования (а не стандарты образования вообще, не на те, что соответствуют реальным задачам), показывает, что они в раной степени удалены как от понимания реалий образования, так и от его сути.
Безумные претензии раскрепощенного интеллекта оказываются ничем не лучше серых и водянистых директив, порождаемых чиновниками Минобраза.
И здесь перед нами стоит такая же по сути задача — обуздать этот своевольничающий интеллект, спустить его на землю, дабы он действительно задумался над проблемами образования, а не пускался бы в пустое фантазирование и порождение новых образовательных фантомов.
Ориентация на Запад, увлечение западными стандартами — это еще одна форма, в рамках которой образование перестает быть образованием, теперь уже на уровне культурно-историческом, на уровне понимания того, что образование связано с культурой, с традицией, с конкретным обществом, что оно не существует в безвоздушном пространстве. «Россия — не Америка» — это не выдумка толстопятых почвенников и русофильствующих публицистов, это культурно-историческая данность. Образование — это часть общественной жизни, социальной реальности, и оно работает как образование, то есть учит и воспитывает только тогда, когда строится не в логике абстрактных теоретических фантазий, не в логике автоматического переноса чужих образовательных методик и традиций, а в логике возможного, в логике того, что уместно и возможно здесь и сейчас, в этом обществе, на этом историческом этапе его развития.
Учет этого «здесь и сейчас» поможет нам понять, что никакой массовый завоз иностранных преподавателей и вывоз наших студентов в заграницы, никакое заимствование кардинально проблем не решит. Образование лишь еще дальше отдалится от общества, а никакой Америки с Европой у нас так и не наступит.
Собственно, это не только невозможно, но и не нужно. Ведь цель образования заключается в том, чтобы обслуживать интересы не общества вообще, а потребности конкретного общества, поддерживающего эту образовательную систему, его создавшего. Слепое подражание, копирование, игнорирование культурной специфики, истории развития как общества, так и образования не даст никаких положительных результатов. Более того, это приведет к еще большему развалу.
Как ни странно это прозвучит, деятели Минобраза оказались более восприимчивы к этой специфике, они улавливают ее в большей степени, чем «аутисты» из либеральных кругов, не видевшие в свое жизни ничего кроме спецшколы, и московских, европейских и американских университетских аудиторий.
Взять хотя бы нынешний развал-реформирование российского образования. Горе-реформаторы с самого начала потянули за нужную ниточку, и поэтому за полтора десятилетия смогли успешно распустить всю отечественную систему образования. Они начали со школы, интуитивно или сознательно понимая, что специфика нашего образования заключается в том, что оно строится не от университета к школе, а от школы к университету. Сделав непригодной школу, настроив ее на чуждые образованию цели и ценности, они с легкостью смогли затем перейти к разговору о том, что наше высшее образование, а вместе с ним и преподаватели, неадекватно, несовременно, архаично и т.д. С этого же голоса, об архаизме образования, оставшегося с советских времен, об устарелости классики, совершенно бездумно запела и наша либеральная общественность, подхватывая тем самым курс на дальнейшую деградацию уже в гламурно-постиндустриальных тонах.
Итак, А=А, образование прежде всего должно быть образованием, должно работать на конкретное общество и быть связано с его традициями, его перспективами развития — таков исходный пункт, с которого нужно начинать всякий разговор об образовании. Утверждение это абстрактно, но оно необходимо, оно первый шаг в выстраивании собственно системы образования, а не ее имитационной модели. Какой должна быть эта система? — вопрос неизбежный. Но, это как говаривал Федор Михайлович, уже другая история, тема для другой продолжительной беседы.
Морозов Сергей
