Один из пяти миллионов. Протесты в Сербии
C конца 2018 года Сербию сотрясают самые массовые протестные выступления со времён Слободана Милошевича. Массовость демонстрируется не только тысячами (десятками тысяч) протестующих в столичном Белграде, но и маршами во всех крупных городах республики.
Формальным поводом для начала протестов под общим названием “1 od 5 miliona” (Один из пяти миллионов) послужило избиение (или покушение на убийство) лидера внепарламентской оппозиционной партии «Левица Србие» («Левые Сербии» – либерально-демократическая по содержанию партия с электоральным рейтингом менее 1%) Борка Стефановича. Общественными лидерами и оппозиционными партиями заказчиком жёсткого избиения был назван лично президент Сербии Александр Вучич. 8 декабря 2018 в Белграде состоялась первая демонстрация под лозунгами «Один из пяти миллионов. Стоп кровавым рубашкам».
Организаторами протестов выступила коалиция оппозиционных партий «Союз За Сербию», и гражданские активисты (актёры, журналисты, преподаватели), из которых наиболее громкой фигурой сейчас является киноактёр Сергей Трифунович. Пик численности белградские митинги набрали к концу декабря, количество оценивалось в 70 тысяч митингующих. Очень быстро к движению присоединились города Нови Сад, Ниш, Крагуевац, Заечар, Чачек, Бор, Северная Митровица и другие.
Что бы понять чем обусловлена массовость этого спонтанного народного протеста, который до сих пор не узурпирован ни одной политической партией, нужно посмотреть на то, что из себя представляет современная Сербия.
Со времени свержения Слободана Милошевича Сербия прошла типичный путь «строительства демократии» по западным лекалам. От ярко выраженных прозападных политических лидеров, пришедших на смену Милошевичу, до возвращения в политику националистов-радикалов. Предыдущий президент Томислав Николич – представитель Сербской Радикальной Партии (СРС). Его премьер-министр, нынешний президент Сербии Александр Вучич – тоже выходец из СРС. Избрание Николича на пост президента республики было пиком народного разочарования в прозападном курсе государства, заставившем даже граждан, переживших жесткие экономические санкции 90-х, пожалеть об ушедших временах. Увы, возвращение на сцену, национально-ориентированных политиков, ничего в экономической ситуации не изменило. Страна после распада не имеет самостоятельного рынка и перспектив его возникновения. Проникновение западного капитала, деградация крупного производства, сохранение ограничений на свободный экспорт-импорт товаров, фактическая изоляция от традиционных торговых путей – всё это системные факторы, которые влияют на политиков Сербии, и на которые представители радикалов во власти повлиять не смогли. Отдельно стоит отметить российско-сербские отношения, которые, будь у власти в обеих странах национально-ориентированные правительства, могли бы принести большую пользу, но в реальности работают односторонне. Сербия одна из немногих стран Европы, куда РФ смогла зайти своим банковским капиталом, а также фактически монополизировать местный нефте-газовый комплекс. Российский капитал довольствуется подрядами на возрождение железных дорог Сербии, а также отделкой самого большого православного храма на Балканах, уже более 100 лет строящегося в Белграде. Широчайшие же возможности промышленной и сельскохозяйственной кооперации низведены стараниями политиков обеих стран до незначительного процента.
Разочарование Николичем и деградация политических воззрений сербов, закономерно привели к власти популиста Александра Вучича. Бывшего функционера СРС, ныне занимающего пост председателя собственной Сербской Прогрессивной Партии (СНС). Уже в бытность своего премьерства Вучич был в оппозиции действующему президенту, а также удачно разыграл карту «сильного политика», являющуюся чисто имиджевым приёмом, совсем не вяжущимся с его реальным характером. Для понимания типажа человека и политика можно провести аналогию между Вучичем и Арсением Яценюком. В отдельных моментах они просто братья-близнецы.
Уже со времён премьерства Вучича (он как премьер был сильнее своего президента) можно говорить об установлении т.н. «режима Вучича» — политической системы очень сильно напоминающей российские «лихие» 90-е. Стагнирующая экономика с закрытыми рынками. Попытки встроится в западный политикум, одновременно с нарастающим давлением этого самого политикума на республику. Растущий организованный криминал, всё больше аффилированный во власть. Власть, занимающаяся обычным криминалом (отжим успешного бизнеса, вплоть до ресторанов). Огромный отток работоспособного и образованного населения за границу (с ЕС уже давно безвиз). Дичайшая безработица, особенно среди молодёжи. Болезненным политическим фоном добавляется Косовский вопрос, который до сих пор является острой внутриполитической темой. В организации политической власти это выражается в типажах. Слабые люди, занявшие свои посты по принципу лояльности центральной власти, а не за профессиональные качества. Премьер(ка) назначенная на свой пост, потому что открытая лесбиянка. Министры иностранных дел и обороны – с бессчётными поражениями и нулевыми победами, но с крайне грозной и громкой риторикой. И даже парочка министров-женщин, по всей видимости, занявших свои посты за успехи в поприще далёком от политики. Местная власть – нераздельно срощенные с местным же криминалом, функционеры партии правящего президента. По всей стране рост преступлений против общественников – активистов, журналистов, юристов. Неолиберальные экономические реформы в сопровождении репрессивных действий в отношении гражданских свобод, на фоне кичливой дорогостоящей показухи (новостройки Белграда). Знакомо, не правда ли?
Поэтому не стоит искать скрытые мотивы у протестантов и организаторов, «раскачавших лодку» за «пиндосовские» деньги. Ситуация такова, что массы выходят на протесты не благодаря очередному «Отпору», а из-за реальности повседневной жизни. Более того, стоит отметить, что именно с точки зрения материальных затрат на нынешние митинги – видно отсутствие их серьёзного материального обеспечения.
Что же из себя представляет протест «1 из 5 миллионов»? По характеру своему – это типичное выступление «рассерженных горожан», ведомое представителями внесистемной оппозиции и местной интеллигенции. Говорящими головами выступают отставные политики из нулевых, актёры, журналисты, преподаватели ВУЗов. Местная специфика политизированного преподавательского состава: зачастую преподаватели агитируют студентов выходить на протесты, а не наоборот. Совокупный электоральный рейтинг всех политических партий участвующих в протестах – не более 10-15%. Но электоральный процент внепартийных протестантов – в разы больше. От текущей ситуации устали многие. Очень многие.
Внешне протест представляет из себя типичный акт политического пост-модерна. Шествие по центру города, до здания Парламента или Центрального Телевидения (в Сербии оно оплачивается из карманов граждан в обязательном порядке), со свистками, пищалками, самодельными плакатами. В точке сборки импровизированная площадка с громкоговорителями и говорящими головами из разносола. На удивление, не происходит ни ярко выраженных конфликтов с местными радикалами, ни солидарности с ними (хотя они тоже в оппозиции режиму).
Требования протестантов типичны – отставка всех крупных функционеров. Президента, премьера, министров (студенты снимают министра образования и т.д.). В провинции к ним прибавляются требования отставки местных властей. Требование свободных медиа (считается, что все крупные тв каналы и газеты работают на Вучича). Общим моментом – протест против всё возрастающего насилия в обществе, требования расследовать конкретные наиболее резонансные политические преступления (убийство косовского оппозиционного политика Оливера Ивановича). Несмотря на звучащие требования о смене не лиц, но системы – абсолютно никаких требований экономических или чётких социальных преобразований протестующие не формулируют. Это политический протест, пытающийся дистанцироваться от политики.
Левая повестка дня в Сербии отсутствуют. Легальные «левые» во власти это аналог отечественного КПРФ, только с поправкой на в разы бОльшую деградацию (представьте себе «Суть Времени» в ГД РФ вместо КПРФ). Маргинальные «левые» — это типичный современный европейский косплей за права меньшинств, с молодежной субкультурной спецификой и имиджевым флёром юго-ностальгии. Левые растворены в протестной массе до полной незаметности. Красные флаги на шествиях видны в таких же количествах, как флаги сепаратистов из Воеводины, т.е. в ничтожно малых.
Стоит отметить, что сербские власти имеют схожую по характеру волну политических протестов во всех сербских землях. В Косово в убийстве местного оппозиционера обвиняют местную партию власти «Сербский Лист» (представляет сербов в Парламенте Косово) и ожидают сдачи Косово (переговоры актуализировались за последний год). В боснийской Республике Сербской, под формальным предлогом требования расследования убийства студента, формируется местное политическое сопротивление, крайне оппозиционное президенту РС Милораду Додику.
Каковы же перспективы протеста? Это пока не ясно. Одновременно с численным уменьшением митингующих в Белграде, происходит увеличение числа городов, в которых протесты проходят. Формируется политическое протестное ядро, аморфное по идеологии, но с перспективой создания новой консолидированной оппозиционной партии. Ядро, к которому в будущем смогут присоединиться и нынешние парламентские оппозиционеры.
Но судьбу протеста решат те, кто приберёт его к рукам. Сам по себе он не имеет ни программы действий, ни направления движения. По сути мы видим политический инструмент, который сам себя куёт, и ждёт хозяина. Особо стоит отметить, что Запад симпатизирует протесту, и Вучич, пытающийся удержаться во власти, вытолкнутый нахрапом Запада в объятия Путина, может оказаться тем персонажем, которым воспользуются для окончательного решения вопроса Косово (это гарантированный конец политической карьеры любого политика в Сербии) и дискредитации России в последнем её европейском форпосте. То, что до сих пор протесты в Сербии не прибраны к чьим-то рукам, говорит о том, что на фоне текущих европейских и американских вопросов значимость Сербии пала неимоверно низко. До поры, до времени.
Александр Захаров
Александр Захаров
