Теория «управляемого хаоса» – незаслуженная ода Соединенным Штатам

Складывается ощущение, что в современной России теория «управляемого хаоса» стала фундаментом политологии. И если раньше сознательный человек старался просто игнорировать поток этого бреда, то теперь приходится что-то ему противопоставлять, ибо он завладел умами миллионов. В России всем, от домохозяйки до профессора, ясно, что США проводят политику дестабилизации во всем мире для его большей управляемости. Никто не сомневается, что «Арабская весна» организована американскими спецслужбами. Свергли президента Грузии, Киргизии или Украины — ясное дело, это происки ЦРУ. Начались беспорядки в Гонконге или в Тегеране — причина одна: США стараются дестабилизировать своих геополитических конкурентов.

Можно выделить три основных идеи теории «управляемого хаоса». Первая: США стремятся дестабилизировать целые страны и регионы, чтобы контролировать их, играя на противоречиях. Вторая: для проведения политики дестабилизации США используют идеологию «экспорта демократии». Третья: благодаря данной политике США успешно сохраняют свой статус единственной сверхдержавы.

У теории «управляемого хаоса» есть одно сильное преимущество — она неопровержима.

Столкнувшись с оппонентом, сторонник данной теории либо объявит контраргументы намеренной дезинформацией американских спецслужб, либо назовет «агентом влияния» того, кто с его точкой зрения не согласен. Но есть и слабые стороны. При системном подходе к информации (а не отсеивании тех фактов, что в теорию не вписываются), при историческом подходе к анализу социально-экономических и политических процессов (а не учете лишь информации новостных лент последних годов) становится видно, что теория «управляемого хаоса» не соответствует реальности. Она не выявляет закономерностей, не позволяет прогнозировать процессы. Развитие человечества рассыпается на множество непредсказуемых явлений, порожденных чьими-то манипуляциями.

Поэтому единственное, что мы можем противопоставить теории хаоса — это корректная работа с фактами. Тот самый системный и исторический подход при работе с информацией. Давайте попробуем на основе общеизвестных фактов хотя бы схематично сформулировать, какие социально-экономические факторы наиболее сильно повлияли на трансформацию мира за последние десятилетия и какова направленность этой трансформации.

Мировой порядок, сложившийся после крушения СССР, лишь недолго мог восприниматься как триумф Pax Americana.

Действительно, главный политический противник повержен, Демарши союзников, подобные деголлевскому пароходу с долларами, в далеком прошлом. Великие державы — ЕС, Китай, Россия и Япония признают лидерство США. Охваченный эйфорией Фукуяма объявляет о «конце истории», а Бжезинский — о господстве американского порядка. США активно пропагандируют «экспорт демократии» во втором и третьем мирах. США торжествуют.

Но уже спустя 15-20 лет стало ясно, что описанный выше порядок вещей был довольно краткосрочным. Экономики Китая и ЕС догнали по размерам американскую. В результате буржуазной демократизации обществами разных стран были выработаны свои, отличные от западной, модели демократий. В Латинской Америке демократия привела к победе левых правительств, в ряде случаев крайне негативно относящихся к США. На постсоветском пространстве утвердились режимы «суверенных демократий». Регионы, где политические режимы приняли наиболее близкую к западной модели форму, в бывших странах ОВД, в некоторых восточно-азиатских (например, в Южной Корее или Тайване), попали под влияние тех же ЕС и Китая.

Такой исход мог показаться неожиданным только из-за незнания мировой истории второй половины XX века. Значительная часть долгосрочных тенденций началась намного раньше, и сейчас они лишь выходят на новый уровень. Попробуем выдвинуть контртезисы против основных идей теории «управляемого хаоса».

Первый: еще ни одной стране не удавалось управлять всем миром и контролировать его.

Не получается это и у США. Более того, со временем мир становится все менее контролируем.

Даже в период холодной войны, времени, казалось бы, куда большей управляемости, в противоборствующие блоки первого и второго мира были включены страны, общая численность населения которых не превышала 35 процентов от общемирового. Это те размеры политических блоков, которые поддавались управлению.

Причем вес обоих блоков падал на протяжении всего периода после Второй мировой войны. К концу холодной войны население первого и второго миров включало чуть более 23 процентов от общемирового. Важно отметить, что политика насилия приводила к желаемому результату только в отношении граждан стран — лидеров обоих блоков (как пример можно привести и события в Новочеркасске в 1962 году, и подавление негритянских бунтов в США 1968-м). Насилие по отношению к своим союзникам (такие как подавление Пражской весны в 1968 году) всегда было большим испытанием для сохранения альянса.

Таблица 1. Численность населения мира, млн человек1.

Большая же часть населения на протяжении всей холодной войны принадлежала к третьему миру. США и СССР боролись за влияние в этих странах, добиваясь для себя экономической и политической выгоды, но назвать проводимую политику управлением не поворачивается язык. Элиты стран Третьего мира довольно успешно играли на противоречиях между двумя сверхдержавами, поддерживали ту сторону, которая предлагала лучшие условия сотрудничества, и без тени смущения меняли свою политическую ориентацию. Иногда смена политического курса происходила через государственный переворот, как это было в Сирии в 1960-х годах или в Чили в 1973 году. Иногда же противоположный политический курс проводился тем же политическим лидером. Например, политика Садата в Египте. Попытки навязать свою волю при помощи агрессии были чрезвычайно затратны и не приносили долгосрочного желаемого результата. Наиболее яркими примерами провалов политики агрессии были войны США во Вьетнаме и СССР в Афганистане.

Если мы проследим внешнюю политику США после Второй мировой войны, то увидим, что их ничуть не беспокоило и не беспокоит отсутствие или наличие демократии в других странах.

Что, по большому счету, логично и вообще свойственно англосаксонскому прагматизму. Отсутствие демократии в Саудовской Аравии не мешает американцам долгие годы сотрудничать с ней. Отсутствие демократии в Зимбабве не мешает американцам плевать на все, что там происходит. До конца 1980-х — начала 1990-х мы не увидим примеров активного «экспорта демократии», который трактуется у нас как идеологическое прикрытие политики «управляемого хаоса». Между тем в странах второго и третьего мира американский истеблишмент всегда устраивала вполне реальная «договороспособная» диктатура. С одной стороны, диктатуры успешно обеспечивают функционирование целостного рынка и позволяют извлекать из него прибыли, с другой стороны, цели любой диктатуры вполне ясны и удовлетворимы — обогащение и сохранение власти в стране. Запад спокойно сотрудничал и сотрудничает с диктатурами, не стремясь навязать им демократию. Конфликты с другими странами в абсолютном большинстве случаев вызываются чисто экономическими причинами.

То, что мы наблюдаем сегодня в Афганистане, в арабском мире и на Украине, не есть успешно реализуемый план дестабилизации. Это очередные примеры неудачной попытки внешнего управления великими державами куда более мощными социально-экономическими процессами, на сегодняшний день неподдающимися контролю.

Перейдем ко второму тезису о сознательном «экспорте демократии», который проводят США. Действительно, с конца 1980-х годов мы видим непрекращающийся процесс падения авторитарных режимов и замены их буржуазными демократиями. Вынеся за скобки оценочные суждения о том, хорошо это или плохо, давайте попробуем понять, есть ли социально-экономические причины у данного явления. Основная тенденция, определяющая изменения в современном мире, — это структурные изменения в самих странах второго и третьего мира.

Что отличает политический режим буржуазной демократии от буржуазной диктатуры или пролетарской диктатуры? Буржуазная демократия не характеризуется абстрактными народовластием или наличием гражданских прав. Если буржуазная диктатура характеризуется доминированием в стране высшего класса, крупной буржуазии, а пролетарская диктатура — доминированием союза мелкой буржуазии и пролетариата, то буржуазная демократия характеризуется доминированием в политике союза крупной и мелкой буржуазии, высшего и среднего класса. В свою очередь, доминирование тех или иных классов в политической жизни страны неслучайно. Политический вес класса в обществе обусловлен его экономической значимостью, поэтому претендовать на доминирование в политической жизни страны средний класс может лишь набрав определенный уровень политического веса2.

Ниже приведены данные о динамике ВВП на душу населения в ряде стран. Жирным шрифтом выделены показатели, характеризующие, как нам кажется, некий переломный момент для общества. При достижении данного уровня развития (около 10 тысяч долларов ВВП по ППС на душу населения в ценах 2000 года) вслед за социально-экономическим развитием наступает политическая перестройка. В США это «Новый курс» Рузвельта, в Аргентине это падение военной хунты и буржуазная демократизация, начатая в 1983 году, в Южной Корее это начало Шестой Республики в 1987 году. Если зависимость определена верно, то можно предположить, что, например, в Китае (с его нынешним уровнем ВВП по ППС на душу населения около 7,5 тысяч долларов 2015 года) пока не стоит ожидать буржуазной демократизации, хотя он неуклонно стремится к ней. А вот в Бангладеш при таком уровне развития политическая нестабильность и постоянное вмешательство военных в политический процесс останутся еще надолго.

Таблица 2. ВВП в расчете на душу населения в ценах по ППС 2000 г., долларов США3.

Почему цифры не так показательны для стран соцлагеря? Во-первых, стоит отметить, что попытки буржуазной демократизации в Восточной Европе начались много раньше ее осуществления в конце 1980-х — начале 1990-х годов. Это и Пражская весна 1968 года, и борьба «Солидарности» в Польше в 1980 году. Но данные процессы были заторможены силовым вмешательством СССР (или его угрозой в случае с Польшей). Во-вторых, данный показатель для СССР необходимо скорректировать с учетом гипертрофированного военного сектора — около 25% ВВП. В-третьих, процесс буржуазной демократизации в соцстранах имел другой характер по сравнению с капиталистическими.

Если в капиталистических странах в ходе демократизации средний класс добивается своего участия в политическом процессе наравне с высшим классом, то в социалистических странах демократизация имела характер разрыва союза среднего класса с народными массами, что позволило ему обогатиться и сформировать новую крупную буржуазию, которой при социализме не было.

Итак, наш второй контртезис: буржуазная демократизация в любом регионе мира (будь то Восточная Европа, Латинская Америка или арабский мир) имеет главной причиной внутренние социально-экономические процессы — формирование среднего класса, который перетягивает на себя политическое одеяло.

Американская риторика об экспорте демократии — это хорошая мина при плохой игре. Действительно, если диктаторские режимы, с которыми вы вполне неплохо уживались, рушатся, альтернативной общественной модели в виде социализма больше нет и все взоры устремлены на вас, единственное возможное решение — это заявить, что вы рады видеть их в новом мире повсеместно царящей демократии, царства благополучия среднего класса. Хотя, по чести говоря, вы были бы не прочь остаться там наедине со странами «Большой Восьмерки».

Наконец, перейдем к третьему тезису теории «управляемого хаоса» — сохранение США своего доминирования в мире. Этот тезис также не выдерживает проверки фактами. Да, США победили в холодной войне, а прогнозы о грядущем первенстве Японии не оправдались.

Но мы не сильно ошибемся, если скажем, что в холодной войне между США и СССР победили Евросоюз и Китай.

Можно предположить, что для победы над СССР США намеренно допустили усиление ЕС и Китая. Но по большому счету успешное развитие этих двух регионов было предопределено. Широко понимаемое Средиземноморье и Китай на протяжении как минимум последних трех тысячелетий были центрами человеческой цивилизации4. И сейчас мы наблюдаем восстановление мирового баланса.

Таблица 3. Доля отдельных стран и групп стран в мировом ВВП, %5.

Евросоюз с успехом переварил советское наследие в виде бывших участниц ОВД и, похоже, готов начать переваривать европейские постсоветские республики. ЕС также никуда не сможет деться от активно навязывающихся ему в партнеры стран Магриба и Ближнего Востока. Слишком тесно и экономически, и культурно, и политически эти регионы связаны с Европой. Китай же успешно переориентировал на себя Юго-Восточную Азию и сейчас так же, как ЕС в Европе, переключает на себя постсоветские государства Средней Азии. Ресурсы роста пока еще не исчерпаны, а внутриполитические конфликты — это вопрос завтрашнего дня.

Рисунок 1. Динамика разрыва (в разах) между центром и периферией по ВВП на душу населения⁷.