Рабкор.ру продолжает публикацию серии материалов, посвященных политике в отношении спорта и физического развития в СССР под общим названием «Спорт и классовая борьба». Первую и вторую части вы можете прочесть, перейдя по соответствующим ссылкам.
Проблемами и трудностями рабочего спортивного движения 1930-х годов воспользовались представители прямо противоположного идейного лагеря. Наряду с террором по отношению к профсоюзам, левым партиям, другим рабочим организациям (в том числе и спортивным), фашисты прилагали усилия по «перевербовке» менее сознательных рабочих, применяя тактику присвоения символов и традиций рабочего движения. Широко известна цитата Гитлера о том, что он «многому научился у марксистов», «учился их методам» – её часто используют для спекуляций на тему «схожести двух тоталитаризмов», подразумевая, что под «методами» имелось в виду насилие. На самом же деле Гитлер говорит о тех методах, которые рождены в условиях буржуазной демократии и политизации широких масс населения: «Рабочие спортивные союзы, заводские ячейки, массовые шествия, пропагандистские листовки, составленные в доступной для масс форме — все эти новые средства политической борьбы, в основном, берут своё начало у марксистов» [1]. Показательно, что в этом перечне рабочие спортивные союзы стоят на первом месте.
Но, позаимствовав внешнюю форму у своих идеологических противников, нацисты наполнили её прямо противоположным содержанием. Спорт им был нужен для пропаганды не классовой борьбы и интернационализма, а расового превосходства и социального партнёрства в рамках единой нации. Не для воспитания коллективизма и солидарности, а для селекции «избранных». Не для всестороннего развития личности, а для дрессировки нерассуждающих садомазохистов. Ещё одна цитата из фюрера: «Я хочу, чтобы моя молодёжь была жестокой и неустрашимой, склонной повелевать и применять силу. Она должна мужественно переносить любую боль. Я буду воспитывать ее всеми возможными физическими упражнениями… Знание только испортит мою молодежь. Но учиться повелевать им надо непременно» [2]. Как показал в своём исследовании Мануэль Саркисянц, этот идеал воспитания «расы господ» первоначально сформировался в правящем слое Британской империи, а уже затем получил развитие у нацистов.
В области спорта, как и в других сферах, фашизм представлял собой доведение до крайнего предела тенденций, свойственных «нормальному» капитализму и империализму. Нацистский министр образования Бернгард Руст учил школьников, выступая по радио: «Бог создал мир как место труда и битвы. Тому, кто не понимает законов жизненных битв, будет объявлено поражение, как на боксерском ринге. Все, что есть хорошего на этой земле, — это призовые кубки. Их завоевывает сильный, слабый их теряет…». Современный исследователь К.Кеворкян после этой цитаты справедливо добавляет: «Собственно, сегодняшний образ жизни, который пропагандирует буржуазное общество, насквозь пропитан этим духом». Не случайно и основатель современного олимпийского движения Пьер де Кубертен, подобно Бернгарду Русту, считал бокс важнейшим, «фундаментальным», видом спорта, наилучшей моделью «борьбы за жизнь», «основанием эффективной и рациональной культуры». Престарелый барон, благословивший нацистов на проведение Берлинской Олимпиады 1936 года, открыто симпатизировал фашистским государствам, полагая, что именно там реализуется желаемая им «реформа воспитания». Он воспевал нацистскую Германию как подлинную наследницу античной цивилизации и незадолго до смерти поддержал идею Гитлера сделать Германию постоянным местом проведения Олимпийских игр [3].
Пожалуй, наиболее наглядно противоположность коммунистического и фашистского спорта можно показать на примере различных судеб двух людей, двух уроженцев Германии. Один из них — толкатель ядра Ганс Вёльке, который первым из немцев завоевал золотую медаль по лёгкой атлетике на Олимпиаде 1936 года, установив мировой рекорд, стал национальным героем Третьего рейха. В 1943 году года гауптман охранной полиции Вёльке был убит за свои «военные подвиги» белорусскими партизанами, после чего эсесовцы вместе с полицаями в качестве мести сожгли деревню Хатынь. Другой — пролетарский борец (и в спортивном, и в политическом смысле), коммунист Вернер Зееленбиндер, шестикратный чемпион Германии по классической борьбе и победитель Московской Спартакиады 1928 года. От предложений о сотрудничестве со стороны нацистов отказался, работал в антифашистском подполье, в 1944 году казнён в концлагере Бранденбург. Оба погибли за свои убеждения, только первый погиб как палач, а второй — как мученик.
Зееленбиндер был далеко не единственным из красных спортсменов, участвовавших в антифашистском Сопротивлении и сложивших свои головы. Годы фашистского террора и Второй мировой войны нанесли тяжёлый урон рабочему спортивному движению. Когда же победа над фашизмом была, наконец, достигнута, оно пало жертвой другой, тут же начавшейся войны — «холодной». Социал-демократы стран НАТО в 1940-1950-е годы прочно встроились в антикоммунистический блок и отказались от какого бы то ни было серьёзного противостояния капитализму. С формальной точки зрения социал-демократическое спортивное движение в лице Международного рабочего спортивного комитета (CSIT) существует до сих пор, однако существует не очень-то заметно, как бы на обочине общественной жизни. Оно давно уже не пытается оспорить гегемонию буржуазного спорта и даже гордится тем, что получило официальное признание МОК.
Что же касается коммунистического спорта, то его судьба была тесно связана с историей СССР. Красный Спортинтерн был распущен по решению президиума Коммунистического Интернационала ещё до войны, в печально известном 1937 году. Однако это решение стоит рассматривать, скорее, не в контексте «чисток» Коминтерна от «шпионов и вредителей», а в контексте сокращения количества смежных с Коминтерном структур (Профинтерн, Крестинтерн, Межрабпом и т.п.) которое началось с 1933-1934 годов в связи с переходом Советского Союза к политике строительства широкой антифашистской коалиции и отказом от прежнего «сектантства».
А в послевоенный период «красный спорт» как особое явление в СССР начинает исчезать, вместо него появляется советский, что отразилось и в соответствующей смене названия главной спортивной газеты страны в 1946 году. Как и в случае с переименованием Красной Армии в Советскую, за сменой названия скрывается и перемена идейного содержания. Теперь и спорт, и армия принадлежат не международному пролетарскому движению, а конкретной стране со своими геополитическими интересами. И эти интересы потребовали отказа от поддержки рабочего спортивного движения в пользу борьбы за престиж СССР как «мировой спортивной державы». С 1945 года Советский Союз устанавливает контакты с Международным олимпийским комитетом, а в 1952 году впервые принимает участие в Олимпиаде.
Принципиальное решение присоединиться к олимпийскому движению шло в общем русле изменений в советской внешней политике и идеологии. Миропорядок, установившийся после Ялтинской конференции, строился на молчаливом признании обеими сторонами незыблемости сложившегося статус-кво, то есть существования в мире государств с разными социальными системами. Классовая борьба в мировом масштабе приобрела форму борьбы за сферы влияния между двумя блоками стран, форму соперничества, а не «войны до победного конца». А в том же 1952 году Сталин заявил о возможности мирного сосуществования социализма с капитализмом «при соблюдении принципов равенства и невмешательства во внутренние дела других государств» [4].
Олимпийские игры стали рассматриваться как внеклассовая, общая площадка, на которой могут состязаться социалистические и капиталистические страны. Однако правила игры на этой площадке по-прежнему устанавливались буржуазией. Неудивительно, что советский спорт в процессе приспособления к новым условиям стал с неизбежностью перенимать буржуазные черты. На словах спорт по-прежнему был призван способствовать всестороннему развитию каждого человека, а значит, и преодолению разделения труда. Фактически же его целью стала подготовка спортивной элиты, «спортсменов высокого класса», которых нацеливали на (ранее осуждавшееся) достижение рекорда любой ценой — в том числе, ценой использования допинга, утраты здоровья и уродливой профессионализации.
Безусловно, некоторые традиции «красного спорта» в СССР сохранялись. Символом этой преемственности была Спартакиада, родившаяся как интернациональный праздник коммунистического спортивного движения. Интересно отметить, что спартакиады организовывались по тому же самому принципу делегирования «снизу вверх», который лежал в основе Советской власти по Конституции 1918 года и был отменён в 1936 году: сначала состязания проводились в трудовых коллективах, затем переходили на отраслевой, региональный и, наконец, всесоюзный уровень. Такой способ организации соревнований благоприятствовал развитию массового любительского спорта. Однако Спартакиада в послевоенные годы из альтернативы Олимпиаде превратилась в решающий этап подготовки к ней (поэтому и проводилась обычно в предолимпийский год), а любительский спорт стал резервуаром, из которого черпалось пополнение для спорта профессионального.
Так в сфере спорта проявилось нарастающее противоречие между буржуазными и социалистическими тенденциями, характерное для последних десятилетий существования СССР. После того, как это противоречие разрешилось в пользу капитализма, Спартакиада, подобно многим другим элементам советского прошлого, оказалась поставленной на службу новому правящему слою. Появилось такое парадоксальное явление, как «корпоративная спартакиада» или «бизнес-спартакиада». В ходе этих соревнований работники крупнейших корпораций, таких, как Газпром, РЖД или Coca-Cola, воспитывают в себе «чувство команды», то есть солидарность со своими хозяевами, и учатся безжалостной конкуренции с братьями по классу, борясь за призовые места даже во время дружеских турниров. Цели и смысл Красных Спартакиад извращены до полной своей противоположности.
История рабочего спортивного движения наглядно подтверждает правоту пословицы: «Что имеем, не храним, потерявши — плачем». Именно сейчас, когда «красный спорт» как явление практически не существует, мы можем по достоинству оценить его значимость. То, что наши противники эффективно используют спорт в борьбе за гегемонию, лишний раз подтверждает необходимость целенаправленной работы современных профсоюзных и левых активистов в том же самом направлении. Как пелось в известной песне времён перестройки, «пора вернуть эту землю себе».
[1] Раушнинг Г. Говорит Гитлер. М., 1993. С.148. [2] Там же. С.191-192. [3] Тайхлер Х. Кубертен и Третий рейх: о предыстории неопубликованного письма Кубертена Гитлера (1937) // Логос. № 4-5. 2009. С.155. [4] Сталин И.В. Ответ на вопросы группы редакторов американских газет // Правда. 02.04.1952.