Кемеровский пожар и стихийный митинг жителей вызвали целую волну комментариев, повторять которые нет особого смысла. Всё, что может и должно быть сказано, прозвучало.
Как и следовало ожидать, по мнению властей и охранительной публицистики, любое обсуждение обстоятельств катастрофы и любая попытка найти её социально-экономические причины, это подрыв основ государства. Власти кемеровской области объяснили, что родственники погибших и возмущенные горожане, вышедшие на центральную площадь, это «бузотеры», «враждебные элементы» и подстрекатели, пытающиеся «пиариться на чужом несчастье». Правда, после высказывания подобных идей вице-губернатор Сергей Цивилев вынужден был на коленях просить прощения перед толпой. Но это скорее из чувства самосохранения, чем благодаря раскаянию.
Либеральные публицисты обличают коррупцию, органически присущую путинскому режиму, мечтая о «настоящем», правильном капитализме, где ничего не горит и не рушится. Правда, почему-то на ум тут же приходит пожар в здании Grenfell Tower в Лондоне, случившийся менее года назад при обстоятельствах, поразительно напоминающих кемеровские. Тогда погиб 71 человек, без крова остались сотни. Причем можно быть стопроцентно уверенным, что коррупция тут совершенно не при чем. Конечно, никто не без греха, но британская пожарная служба, в отличие от нашей, не славилась ни взяточничеством, ни вымогательством. Зато и «лишних проверок бизнеса», на которые так сетуют наши либеральные публицисты, там не проводят. Вот и сгорела Grenfell Tower, владельцев которой никто проверками не донимал, взяток не вымогал. В общем, даже развитый капитализм не гарантирует, что ради наживы собственники не пожертвуют техникой безопасности или правилами противопожарной защиты.
Василий Жарков скандализировал некоторых читателей «Новой газеты» открыто признав это обстоятельство: «Простое и архаичное чувство, оно двигает как владельцами бизнесов, экономящих расходы на качественных материалах, пожарной сигнализации, новых самолетах, зарплатах персонала, так и теми «государевыми людьми», кто привык с этих бизнесов щедро кормиться. Не замечать две стороны этой одной, в сущности, медали — значит лгать.Те, кто называет себя либералами, делают большую ошибку, способствуя этой лжи из опасений «реставрации коммунизма». Мы давно в новом рабстве, ничуть не лучше прежнего. Либеральные экономические реформы не принесли россиянам ни обещанной свободы, ни справедливости, ни самого смысла жизни, достойного внутренне развитой и самостоятельно мыслящей личности. Рабство поменяло форму, но от этого не перестало быть рабством».
Справедливости ради надо заметить, что и в Советском Союзе катастрофы, сопоставимые с нынешней кемеровской, случались — можно вспомнить пожар в гостинице «Россия» в 1977 году. Где, кстати, тоже дело было не в коррупции, а в элементарной технологической отсталости. Пожарные службы, как выяснилось, не были оснащены необходимым оборудованием для борьбы с огнем в высотных зданиях. То есть, строить такие сооружения уже научились, а вот тушить — нет.
Однако вопрос же не в том, чтобы делать выбор между Советским Союзом эпохи Брежнева и нынешним неолиберальным капитализмом. Потому что брежневского СССР нет, и уже никогда не будет. А неолиберальный капитализм совершенно органично срастающийся с авторитаризмом и коррупцией современного российского государства, это и есть та самая реальность, в которой мы живем. И преодолеть нужно именно этот порядок.
Беда в том, что изменить экономические и социальные отношения не меняя власть невозможно. И сколько бы охранительная публицистика в очередной раз ни бубнила нам про «нового Путина» и воображаемый «лево-консервативный поворот», всякому должно быть понятно, что для изменения экономического и социального порядка надо производить в первую очередь преобразования политические. Иными словами, сделать то, чего нынешнее начальство любой ценой стремится избежать. Конечно, очень приятно было бы верить, будто все наши олигархи по мановению руки президента сами себя отменят, но куда логичнее просто признать, что президент и есть исполнитель коллективной воли этой самой олигархии. Чудес не бывает. Народ должен освободить себя сам. И если у кого-то ещё оставались какие-то иллюзии, они должны были сгореть в огне кемеровского пожара.
Другой, более важный, вопрос — куда нас выведет траектория нынешнего весеннего протеста. События в Волоколамске, Коломне, Кемерово демонстрируют, что власть совершенно неверно интерпретировала итоги голосования 18 марта. Правящие круги искренне считают, будто люди пришедшие на участки и опустившие бюллетени за Путина, выразили поддержку власти. Население интерпретировало происходящее совсем иным образом. Для тех, кто пошел на участки после многочисленных угроз и увещеваний начальства, речь не шла об одобрении или неодобрении Путина. Вопрос стоял по-другому: власть потребовала от населения доказательств лояльности. Причем это требование сопровождалось недвусмысленными угрозами — всех уволим, предприятие закроем, премии лишим, на улицу выгоним. Население принесло своим правителям очередную присягу. Причем лояльность демонстрировали не по отношению к Кремлю и Путину, о которых вообще-то рядовой гражданин не слишком часто думает, а именно тем непосредственным начальникам, запугивавшим людей.
В самом деле, с власть имущими лучше не ссориться. Они имеют массу способов испортить вам жизнь. Но подобное терпение имеет определенный предел. И в России таким крайним пределом является здоровье и жизнь детей.
Этот предел был перейден и в Волоколамске и в Кемерово. И люди вышли.
Показательно, что протесты начались именно в местах, показавших высочайший процент голосования за Путина. Насколько реальным был этот процент — не важно. Он отражает политическую ситуацию в регионе, уровень контроля начальников над населением. Если даже речь шла о приписках, то наглость тех, кто переписывает протоколы, пропорциональна их уверенности в своей власти.
Закономерно, что именно в таких местах ткань и рвется. Чем выше уровень контроля власти над населением, тем выше и уровень безответственности и некомпетентности чиновников со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но и протест, спровоцированный откровенным пренебрежением власти и бизнеса к здоровью и жизни граждан, в свою очередь, возникает в самых простых и незрелых формах. И дело тут даже не в том, что протестующие избегали политизации своих выступлений (здесь они, пожалуй, правы — всему своё время), а в том, что многочасовой митинг в Кемерово не мог выработать требований, что люди, возмущенные ложью официальной пропаганды, не додумались потребовать доступа к телевизионному эфиру (что раньше всегда происходило при подобных обстоятельствах). В том же Кемерово за годы правления Амана Тулеева не просто полностью подавлено рабочее движение, но, похоже, и стерт из памяти людей его опыт.
Увы, массы могут учиться только на собственном опыте. Думать, будто мы можем своей пропагандой или созданием марксистских кружков исправить ситуацию, более чем наивно. Если нет общественного подъема, работа политического просвещения в значительной мере идет впустую, обеспечивая лишь преемственность кадров для движения, которое годами и десятилетиями топчется на месте. Изменить ситуацию могут лишь сами люди, миллионы людей, которые либо остаются покорными, либо начинают бороться и менять собственное сознание в ходе этой борьбы.
В тот момент, когда борьба развернется всерьез, появится потребность в новых идеях, лидерах и организациях. Сможем ли мы, левые, эту потребность удовлетворить — вопрос иной.
