Джеки в царстве женщин (Jacky au royaume des filles) Франция, 2014. Реж. Риад Саттуф
В мире есть страны, где у людей не осталось или никогда не было прав, власть руководства пожизненна и передается по наследству, неугодных торжественно казнят на праздниках и все это называется модным словом «демократия». По традиции, на дне силовой иерархии занимаются домашним хозяйством женщины, которых воспитывают по плану: красива, полезна, отстань. И так это стало привычно да узнаваемо, что бывший автор карикатур «Шарли Эдбо» Риад Саттуф освежил тему, создав саркастический гендерный перевертыш сказки о счастливой любви в военизированном королевстве.
В Тоталитарно-демократической Республике Бубун (французы произносят «Бюбюн» и они правы — так смешнее) матриархат: женщины занимают лидирующие позиции, тогда как мужчинам положены сентиментальность, цветные накидки и место возле крана на кухне. Живут бедно, но Родину любят с религиозным пылом.
В каждом доме висят телекраны Оруэлла, судя по содержанию, мало чем отличные от наших. Овощи — деликатес и потому под запретом, лошади священны, все хлебают кашу и славят верховную правительницу. Джеки (Венсан Лакост) — двадцатилетний парень на выданье из бедной семьи, но скромный, красивый и хозяйственный, он втайне мечтает жениться на дочери Генеральши, самой завидной невесте Бубуна — загадочной Полконессе без страха и упрека (Шарлотта Генсбур). Но жестокая судьба оставляет Джеки сиротой в доме злых родственников, а чудом полученное приглашение на Бал забирает противный кузен. К счастью, истинным чувствам не страшны никакие преграды, наши герои встретятся и всласть погрызут запретную морковку любви.
Надо сказать, что конструкция не слишком сложна — ведь женская диктатура необязательно во всем должна копировать мужскую, зато игра в переодевания буквально заставит влезть в чужую шкуру и оттуда хохотать над собой, а это иногда эффективней помпезных нотаций. Зрители сдадутся без боя. Конечно, поднятые темы можно было развить и продолжить, но, похоже, главной задачей создателей фильма стало просто вызвать раздражение у всех, швырнуть камень в каждый огород с сорняком — и это удалось им на славу. Тут и неравенство, социальное и половое, щедро набитые традиционной ценностью, демагогией политиков и божественным замыслом, и жертвы воспитания, защищающие свою второстепенную роль. «Я нормальный гетеросексуальный мужчина!» — гордо заявляет Джеки, едва сменив красное платье на военный костюм с накладной грудью. «Борьба за права мужчин — богохульство!» — возмущается он же.
Франко-сириец Риад Саттуф родился в Париже, но до двенадцати лет рос в Алжире, Ливии и Сирии, где посещал мусульманскую школу, так что антиклерикальные идеи с арабским колоритом, а мужчины в Бубуне носят нечто вроде хиджаба с кольцом для поводка и шапочкой для торжественных случаев.
Опыт в «Шарли Эдбо» даром не проходит. Фильм и впрямь похож на альбом гротескных шаржей, которые уже поселились в интернете, смешные сами по себе — в отрыве от контекста.
Как ни странно, к лживым, кровожадным политикам можно привыкнуть, а дяденька в чудесном платье — по прежнему смешно.
Конечно, особое внимание комедии уделят феминистки: наконец женщины у власти — такое нельзя пропустить, но вряд ли они останутся довольны. Дело в том, что высмеивая остросоциальные проблемы неравенства, это кино остается очень мужским. Феминократия показана вторичной, глупой наследницей мужского самодурства. Грубые, немытые мужичихи, похабные солдафонши, неумеющие вырастить овощ и готовые всю жизнь давиться подозрительной органической кашей — не только в простых домах, но и во дворце Полконесса приглашает Джеки на бокальчик склизкого пойла. Даже в этом отлично возмутительном фарсе женщинам отводится служебная роль — выставлять мужчин дураками, оставаясь на вторых ролях без права собственного голоса.
Впрочем, это может оказаться наглядным предостережением особенно азартным воительницам: убьешь дракона — займешь его место.
Украшает маскарад женщина-артефакт Шарлотта Генсбур, которая играет так же, как поет ее легендарная мать … скажем прямо — шепотом, что никогда еще им не мешало. Безудержное веселье тает, как только Полконесса расстегивает китель и открывает рот, чтобы признаться, как давно мечтала заняться литературой. И сразу будто тень: анемичный ребенок с нервной улыбкой и тихим голосом. Душевная травма, роковая судьба… К счастью, нет времени цитировать Бодлера, пора бежать на бал — выбирать себе Главного Наездника.
Семейная традиция или волшебный дар, умение создать диссонанс и маршировать не в ногу — да, мы любим ее именно такой.
В заключение остается признать, что хрустящее слово «скандал» еще долго будет ласкать слух оптимистов и раздражать ханжей, а ошеломительная концовка вполне может войти в историю как новый способ решения конфликтов. Без галстука.
