Под самый конец 2011 года горячий протестный вирус добрался до холодной России. 5 декабря на Чистые пруды вышло неожиданно большое количество недовольных, затем к этим недовольным присоединилось изрядное множество «вождей»… но это уже другая история. Московское противостояние разворачивается на фоне относительной тишины в провинции. Но тишина эта обманчива.
Власть жалуется, что значительная часть общества, не дождавшись ещё итогов голосования, уже заявляет о том, что не примет итогов выборов. А как же может быть иначе? Ведь дело не в том, как подсчитывают голоса, а в том, из кого мы выбираем. Власть сама определяет правила, сама формирует список кандидатов, распределяет роли между ними, создает, регистрирует и снимает с гонки политические партии, придумывает их программы и лозунги. Поэтому кому бы из кандидатов ни отдали вы свой голос, вы проголосуете за нынешнюю систему и за существующую власть. В этой игре невозможно выиграть, а потому нет смысла играть. Общество отвечает конструкторам «управляемой демократии» простой и емкой формулой: «Ваши выборы - фарс!»
Один из результатов эволюции госаппарата в нулевые - создание безупречной системы негативной селекции, когда начальник продвигает подчинённых по принципу «лишь бы не умнее меня», и у талантливых пешек данной системы всё меньше шансов подняться по карьерной лестнице, даже если они в совершенстве овладели искусством подхлимажа.
С точки зрения организационной, Форум левых сил, прошедший в Москве 28 января, можно назвать успехом. В том смысле, что политическим успехом назвать произошедшее язык не поворачивается. Но обо всём по порядку.
По Садовому кольцу сегодня ездили машины с белыми шариками и лентами. Люди думали, что это свадьбы, десятки пар, решивших скрепить свои жизни январскими морозами. Но, конечно, это были активисты движения «За честные выборы». Не свадьба, а развод среднего класса с премьер-министром Путиным.
Много лет назад кто-то сравнил политические позиции крайних левых с испорченными часами, которые всегда показывают одно и то же время. Комментируя эту сентенцию, Павел Кудюкин заметил, что два раза в сутки испорченные часы показывают не просто точное, но астрономически точное время, чего с работающими часами не случается никогда - они непременно спешат или отстают.
Состоявшийся в прошедшую субботу Форум левых сил показал одну важную вещь. Левые говорят о необходимости объединения, но при этом мало чего делают для того, чтобы это произошло. У левых движений есть масса идеологических и исторических противоречий, которые никто, по сути, не обсуждает.
По Садовому кольцу сегодня ездили машины с белыми шариками и лентами. Люди думали, что это свадьбы, десятки пар, решивших скрепить свои жизни январскими морозами. Но, конечно, это были активисты движения «За честные выборы». Не свадьба, а развод среднего класса с премьер-министром Путиным.
С точки зрения организационной, Форум левых сил, прошедший в Москве 28 января, можно назвать успехом. В том смысле, что политическим успехом назвать произошедшее язык не поворачивается. Но обо всём по порядку. Главная проблема, которую мы так и не смогли решить в ходе подготовки мероприятия, состояла в том, чтобы определиться, зачем мы его проводим.
Когда египетский флаг был поднят над Уолл-стрит, невысказанное чувство иронии как волна прокатилось сквозь толпы в парке Цукотти. Энергия била через край. Лидеры протеста Каирской Площади Тахрир присоединились к «Оккупации Уолл-стрит» (OWS).
Много лет назад кто-то сравнил политические позиции крайних левых с испорченными часами, которые всегда показывают одно и то же время. Комментируя эту сентенцию, Павел Кудюкин заметил, что два раза в сутки испорченные часы показывают не просто точное, но астрономически точное время, чего с работающими часами не случается никогда - они непременно спешат или отстают.
Один из результатов эволюции госаппарата в нулевые - создание безупречной системы негативной селекции, когда начальник продвигает подчинённых по принципу «лишь бы не умнее меня», и у талантливых пешек данной системы всё меньше шансов подняться по карьерной лестнице, даже если они в совершенстве овладели искусством подхлимажа.
Как правозащитник я выступаю за равенство прав и недискриминацию любого человека без какого-либо различения, в том числе и по признаку пола. Однако если вести речь о дискриминирующей системе современной культуры по отношению к женщине, то будет справедливым отметить некоторые аспекты гендерной дискриминации мужчин.
Политическая реформа, объявленная президентом Медведевым под занавес уходящего года, ставит большой знак вопроса над будущим всех существующих партий. Если эта реформа будет реализована хотя бы наполовину, весь политический пейзаж России через год-два станет выглядеть совершенно иначе. Для групп и движений, которые ещё несколько месяцев назад жаловались, что их не подпускают к серьезной общественной деятельности, начинается новое время. Однако то, что на первый взгляд выглядит многообещающей возможностью, при ближайшем рассмотрении может оказаться вызовом, с которым не все справятся. Для многочисленных левых групп, активно заявивших о себе во время декабрьских протестов, вопрос стоит крайне остро: либо они окажутся способны организоваться и станут реальной политической силой, с которой не считаться нельзя, либо снова уйдут на обочину политической жизни, причем теперь уже — навсегда.
В преддверии демонстрации 19 января корреспондент Рабкор.ру Владимир Петров встретился с участником антифашистского движения Алексеем Гаскаровым для того, чтобы обсудить деятельность анонимного «» , узнать о положении ультраправых на российской политической сцене, проанализировать текущие протесты и роль «респектабельных» националистов в них, а также узнать мнение своего собеседника о феномене трудовой миграции и ситуации на Северном Кавказе. […]
Каким же суровым был политический «ледниковый период» в России, если гражданское пробуждение, вызванное недовольством итогами выборов в парламенты, некоторые из нас воспринимают едва ли не как революционный подъём масс! Но если то, что случилось в декабре в России, называть революционным подъёмом, то тогда как понимать то, что происходит в Греции или Италии? На самом деле мы просто возвращаемся к нормальной политической жизни с относительно массовыми митингами и демонстрациями.