Николай Константинович Михайловский
Николай Михайловский был выдающимся представителем российского освободительного движения и самобытной отечественной социалистической мысли. Его идеи вызывали острые споры. Михайловский – один из главных теоретиков и идеологов народничества – занимает видное место в истории русской общественной мысли и публицистики второй половины ХIХ века.
Николай Константинович родился в Мещевске в Калужской губернии в небогатой дворянской семье в 1842 году. После окончания Костромской гимназии учился в Петербургском институте горных инженеров. За активное участие в студенческих волнениях был исключен из института. Такое начало революционной биографии было характерно для многих видных российских социалистов. Именно студенчество становилось первой школой демократического свободомыслия в Российской империи. Неслучайно крайне правые монархические организации видели в российском студенчестве враждебную устоям абсолютизма силу и демонизировали его.
Михайловский рано приобщился к литературно-критической и публицистической деятельности, сотрудничая с журналами «Рассвет», «Книжный вестник», «Современное обозрение». С 1868 работал, сперва рядовым сотрудником, а потом одним из редакторов «Отечественных записок», прогрессивного журнала, который возглавлял поэт Николай Некрасов, где и опубликовал ряд своих наиболее важных социологических работ («Что такое прогресс?», «Теория Дарвина и общественная наука», «Записки профана», «Письма о правде и неправде»).
В 70-х годах Михайловский был близок к народовольцам, активно помогал революционному подполью, принимал участие в составлении и редактировании Письма исполнительного комитета «Народной воли» к императору Александру III в 1881 году вскоре после убийства народовольцами его отца Александра II, нелегально сотрудничал с изданиями «Народной воли». В то же время как оригинальный мыслитель он сделал очень много для идейной эволюции народничества и далеко не во всем разделял взгляды и методы народовольцев.
Михайловский считается одним из основателей либерального народничества, пришедшего на смену народничеству революционных организаций «Земля и воля», «Народная воля», «Черный передел».
Но это вовсе не означало полного разрыва Михайловского со старым народническим наследием. Скорее, это было развитие народнических идей в период кризиса народнического движения вызванного тем, что методы революционного народовольческого террора не привели к желаемым результатам и завели народников в политический тупик.
После закрытия «Отечественных записок» Михайловский выступал как публицист в «Северном вестнике», в «Русской мысли», в «Русских ведомостях». С 1892 года возглавил журнал «Русское богатство», который стал органом либерального народничества и привлек сотрудничеству ученых и публицистов С. Южанова, Н. Даниельсона, А. Пешехонова и других народников, а также известных писателей Г. Успенского, Д. Мамина-Сибиряка, В. Короленко, В. Вересаева, М. Горького, А. Куприна.
Историки до сих пор спорят, остался ли Михайловский по своим взглядам революционером или разочаровался в методах революционной борьбы и стал склоняться к социал-реформизму? Следует иметь в виду, что в период политической реакции Михайловский пропагандировал социалистические и демократические идеи в легальной печати и поэтому действовал осторожнее, чем его товарищи подпольщики. Михайловский не раз заявлял, что сам он не революционер, но признавал неизбежность революции в царской России. Известно его письмо Петру Лаврову 1873 года, в котором он, отказавшись присоединиться в русским революционерам – эмигрантам, писал:
«Я не революционер – всякому свое. Борьба со старыми богами меня не занимает, потому что их песня спета и падение их есть дело времени. Новые боги гораздо опаснее и в этом смысле хуже».
Любопытно, что эти же слова: «Я не революционер. Каждому свое», он произнес в беседе со своим молодым почитателем, студентом Виктором Черновым, будущим лидером партии социалистов-революционеров и председателем Всероссийского учредительного собрания, когда тот пришел поздравить своего учителя с юбилеем. Чернов был делегирован от Союзного совета студенческих землячеств, чтобы поздравить кумира прогрессивной молодежи. Он был несколько озадачен двойственным отношением Михайловского к революционному насилию и даже с удивлением спросил: «Значит вы против террора»? В этой беседе, которую в последствии Виктор Чернов подробно изложил в своих воспоминаниях «Перед бурей», Михайловский высказал предположение, что не успешная революция приведет страну к конституционному строю, а скорее наоборот, введение конституции послужит катализатором революционного движения. Как он выразился, «народной революции следует ждать после конца чистого абсолютизма, чем до этого конца». Также в разговоре с Черновым Михайловский предсказал грядущую мировую войну, с горечью говоря «о демоне национальной ненависти, который ощетинил своими штыками всю Европу».
Михайловский, как и другие народники, стоял на позициях крестьянского социализма и верил в возможность социалистических преобразований через крестьянскую общину и уравнительный раздел земли.
Взгляды Михайловского как выразителя интересов крестьянства анализировали и критиковали русские социал-демократы марксисты – Георгий Плеханов и Владимир Ленин. Работа Ленина «Что такое друзья народа и как они воюют против социал-демократов» (1894) была посвящена резкой критике идей Михайловского и его соратников, а также их интерпретации идей Маркса. Вместе с тем Ленин считал Михайловского прогрессивным мыслителем и высоко оценивал его вклад в борьбу против самодержавия, просветительскую деятельность, связь с революционным подпольем. Ленин также характеризовал Михайловского как «горячего сторонника свободы и угнетенных крестьянских масс». Но социал-демократы рассматривали народников как мелкобуржуазных крестьянских революционеров, отрицавших социальное расслоение в деревне.
Впоследствии оппоненты Ленина меньшевики упрекали большевиков и их лидера в сближении с народничеством и отходе от основ марксизма. Русские народники, в отличие от марксистов, считали крестьянство не мелкой буржуазией, а трудовым классом. К тому же все народники, в том числе умеренные во главе с Михайловским резко выступали против частной собственности на землю и ратовали за обобществление земледельческого промысла и общинную обработку сырья. Михайловский также всегда выступал против отечественных либералов. В тоже время социал-демократические критики народничества были безусловно правы в том, что Михайловский и его последователи явно недооценивали масштабов развития капиталистических отношений в стране и в русской деревне и идеализировали крестьянскую общину.
По своим философским воззрениям Михайловский был близок к позитивизму и агностицизму, считая спор между материализмом и идеализмом устаревшим. «В то время как мы еще делимся на материалистов и спиритуалистов, – писал он, – передовая западная мысль в лице Конта, Спенсера и проч. отрицает и ту и другую систему». Николай Михайловский призывал преодолеть односторонность теоретического реализма (материализма) и теоретического идеализма, где «старые идолы» должны быть заменены «идеалами новой веры». В тоже время Михайловский был увлечен теорией Дарвина и выступал в ее защиту от критики со стороны религиозных и идеалистических мыслителей. Михайловский считал своим духовным учителем Виссариона Белинского, на его рабочем столе стоял бюст знаменитого критика.
Николай Михайловский, верный субъективному социологическому методу, считал, что движущим мотивом исторического развития общества является личность, обладающая свободой выбора, и нравственные идеалы этой личности.
В центре историко-социологической концепции Михайловского лежит идея индивидуальности, развитие которой является мерилом прогресса. В социалистическом обществе по Михайловскому должно состояться «торжество личного начала, при посредстве начала общинного». Он не отрицал определенных закономерностей исторического развития, высоко оценивал труды Карла Маркса, в тоже время категорически выступал против исторического и экономического детерминизма, усматривая их во взглядах П. Струве и других представителей русского «легального марксизма». «Никакое общество не обязано проходить через все метаморфозы, которыми подверглись его старшие в историческом порядке родичи – опыт цивилизации предается не повторением фаз развития», – утверждал Михайловский. Будучи сторонником самобытного развития России, идеолог народничества так обосновывал свою точку зрения:
«Мы верили, что Россия может себе проложить новый исторический путь, особливый от европейского, причем для нас важно не то, что это был какой-то национальный путь, а чтобы он был путь хороший, а хорошим путем мы признавали путь сознательной подгонки национальной физиономии к интересам народа».
Известна его оценка особой роли интеллигенции как великой общественной силы, поднимающейся над всеми классами в России, борющейся за прогресс и целостность личности. В 80-х – 90-х годах Михайловский обвинял своих оппонентов – марксистов в фаталистическом понимании роли личности и народных масс в истории. Михайловский признавал факт существования классовых противоречий в обществе, но не склонен был рассматривать их исключительно как «двигатель прогресса», а жестокие проявления классовой борьбы называл «школой озверения». В этом сказывалось стремление народников избежать для России негативных последствий развития капиталистических отношений в крестьянской стране. Философ Николай Бердяев назвал идеологов народничества Петра Лаврова и Николая Михайловского защитниками «точки зрения, которая признает необходимым для социологии производить нравственную оценку социальных явлений».
В социологической концепции Михайловского большое место занимает проблема «героев и толпы», что органично вытекало из его трактовки роли личности в истории. Такие работы как «Герои и толпа» (1882), «Научные письма (К вопросу о героях и толпе)» (1884), «Еще о героях» (1891), «Еще о толпе» (1893), посвящены обоснованию субъективистской точки зрения на взаимоотношения революционеров и народа, которая во многом перекликается с идеями Петра Лаврова о критически мыслящих личностях. Но в интерпретации Михайловского народ оказывался всего лишь инертной массой склонной к подражанию «героям». «Герой», обладающий определенными нравственными качествами, выступает как пример для подражания, толпа же действует под влиянием увлечения личностью героя. Эти взгляды Михайловского были использованы идеологами партии Социалистов-революционеров для обоснования своего политического радикализма и методов индивидуального террора.
В тоже время последователи Николая Михайловского, его соратники по редакции журнала «Русское богатство» выступали за создание легальной народнической партии и были не согласны с террористической практикой эсеров. Это привело после издания императором Николаем II Манифеста об усовершенствовании государственного порядка от 17 октября 1905 года, давшего определенные гражданские свободы, к возникновению отдельной от эсеров Народно-социалистической партии.
Как бы не относиться к данной концепции Михайловского, нельзя отрицать, что он фактически предсказал расцвет политического вождизма в ХХ веке. «Героем, – заявлял Михайловский, – мы будем называть человека, увлекающего своим примером массу на хорошее или дурное, благороднейшее или подлейшее, разумное или бессмысленное дело».
Весьма разнообразна литературно-критическая деятельность Михайловского. Большой интерес представляют его статьи, посвященные творчеству Некрасова, Гончарова, Салтыкова-Щедрина, Достоевского, Тургенева, Писемского, Толстого, Успенского, Горького, Гаршина.
Он критиковал взгляды на литературу Дмитрия Писарева и нравственно-религиозное учение Льва Толстого. Большой резонанс в обществе вызвала его статья о творчестве Федора Достоевского «Жестокий талант». Особое значение он отводил воспитательной роли искусства, отстаиванию принципов гуманизма, разоблачению эгоцентризма и дармоедства. Михайловский отстаивал мысль об особой миссии художника. Он считал что писатель — это «нравственный судья» общества и голос его совести. Выступая как литературный критик, он последовательно проводил излюбленные народнические идеи, анализируя произведения писателей с целью для доказательства правоты своих социологических воззрений.
Его учение о двух несовпадающих правдах — правде-истине (правде объективной) и правде-справедливости (субъективной правде) использовалось Михайловским для обоснования субъективного метода в социологии и вытекающего из него решения вопросов теории познания, нравственности, а также истории и эстетики, и выдвижения на первое место проблемы борьбы за индивидуальность. Прогресс Михайловский понимал как преодоление узкой специализации человека и формирования в будущем обществе разносторонней личности, способной к творчеству и работе в самых различных областях деятельности.
Николай Михайловский скончался в 1904 году, не дожив до начала первой русской революции 1905 года, неизбежность которой он предсказывал. Наследие Николая Михайловского представляет интерес не только для историков, но и для всех, кто интересуется развитием передовой отечественной мысли и верит в идеалы социального прогресса.
