И примкнувший к ним Арестович
Почему бывший советник Зеленского снова говорит о мире — и что на самом деле стоит за его «новой проектностью» Украины
Профессиональные «переобувщики» Ксения Собчак и Алексей Арестович встретились в Лондоне. Обсуждали многое: глобализм, идею проектности Украины, личную жизнь Арестовича… Пул тем достаточно широк, и в нём легко запутаться, если не знать, кто такой Арестович и какие идеи он ретранслирует. Давайте разбираться.
Сперва важно понять, что Арестович — профессиональный оппортунист. В 2005 году вместе с ультраправым лидером партии «Братство» Дмитрием Корчинским (внесённым в список террористов в РФ) и Александром Дугиным он проводил в Москве пресс-конференцию “Евразийский антиоранжевый фронт”. В 2014 г. Арестович воевал на Донбассе в составе ВСУ, а в 2022 г. стал главным «психотерапевтом» украинской нации, занимая должность советника Офиса президента Украины. Его эфиры смотрели сотни тысяч людей: он говорил о скорой победе ВСУ и полнейшем разгроме ВС РФ, хвалил Зеленского и украинскую власть в целом.
Однако, вскоре после отставки с поста советника Арестович кардинально меняет риторику. Он начинает хвалить Путина, клянётся отдать Зеленского под суд, говорит о смене проектности Украины — с идеи «АнтиРоссии» на глобальную идею сотрудничества. Нам интересен не столько Арестович как человек (безусловно умный и умеющий лавировать в условиях мировой нестабильности), сколько идеи, озвученные им в интервью Ксении Собчак. Эти идеи представляют интерес для широкой аудитории, потому что выражают чаяния значительной части людей в Украине и в России, выступающих за переговорный процесс и окончание «экзистенциального противостояния» двух государств. Однако, здесь есть свои нюансы.
Что такое «АнтиРоссия»?
Термин «АнтиРоссия» давно стал составной частью российской пропаганды. Но если снять с него налёт официоза, в нём всё же кроется зерно истины. Арестович, равно как и Путин, утверждает, что украинские элиты выбрали в качестве государственной идеологии проект «АнтиРоссия». Запрещается русский язык в бытовой сфере и в государственной документации. В исторической памяти Украины Россия предстает главным врагом на протяжении столетий. Сначала — Московское царство, затем Российская империя и Советский Союз — главные угнетатели украинской нации, которые эксплуатировали природные богатства страны и подавляли национальную идентичность, не давая Украине возможностей развиваться.
Игнорируется общее историческое наследие: совместная борьба против царизма, культурное родство двух братских народов, победа в Великой Отечественной войне.
Проблема в том, что все перечисленное и правда активно используется в украинской пропаганде — проект «АнтиРоссия», о котором с пафосом говорят даже нелюбимые многими спикеры, действительно существует. Идеология украинского государства зиждется на эскалации взаимной ненависти двух народов — и в этом отношении Арестович, безусловно, прав. Это вредит самой Украине — не только экономически, но и политически, ведь сотрудничество двух народов в рамках общего экономического пространства и совместных проектов, как в СССР, давало ощутимые плоды.
Прогрессивная политика исторической памяти должна хранить не только трагедии, такие как Голодомор (который не был геноцидом именно украинской нации, а представлял собой общую трагедию для многих республик и народов СССР, в том числе и РСФСР). Необходимо также подсвечивать общие культурные и политические достижения. Причин для объединения и взаимного уважения всегда гораздо больше, чем пытаются представить националисты с обеих сторон.
Однако, о чём Арестович не говорит? О том, что процесс сближения должен быть взаимен и не строиться на доминантной логике «Украина или Россия — подчиняйся». Современная российская идеология выстроила собственный конструкт, который также можно назвать «АнтиУкраина». По сути, в идеологическом представлении властей Украина — это воображаемый проект, созданный в штабах Австро-Венгрии во время Первой мировой войны. Украинская нация — это «малороссы», причём акцент на слове «мало» встроен в идею «младшего брата», которого можно любить, но любить свысока. Нацию обвиняют в «фашизме», «бандеровщине» и т. д.
Если отвлечься от фигуры самого Арестовича, его ключевая мысль звучит разумно: нужно преодолеть однобокую националистическую пропаганду, разрушающую обе страны. Проект будущего должен быть выстроен на взаимно сотрудничестве, симбиозе Киевской и Московской Руси, а не основанным на доминировании одной стороны над другой. Важно добавить: украинскому и российскому народам нечего делить на поле брани — ни города, ни заводы, ни порты. Обеим сторонам нужны качественные реформы в сферах медицины и образования, деолигархизация, продвижение социальной справедливости и немедленное прекращение войны.
Нынешние элиты не способны этого дать. Но сами народы, уставшие от мобилизации и бедности, рано или поздно выработают новую интеграционную проектность и историческую память, в которой классовое и социальное единство окажется важнее национальной розни.
Говорить об этом нужно уже сейчас — не впадая в пессимизм вроде «война разрушила братство навсегда», а предлагая альтернативу нынешней нестабильности.
О послевоенном мире
Алексей Арестович в своей риторике играет на чаяниях граждан востока Украины и эмигрантов, покинувших страну по разным причинам: кто-то бежал от ТЦК и призыва, кто-то переехал к родственникам, уехал учиться в страны Европы и т. д. Уже сам факт того, что есть политики, играющие на географических и культурных различиях внутри страны, показывает глубину её внутреннего раскола.
Но наиболее важный раскол прослеживается между провоенной аудиторией и теми, кто хочет мира. Воинствующе настроенные граждане готовы поддерживать наиболее радикальные меры правительства — увеличение числа призывников и эскалацию конфликта, — другие, уставшие от нескончаемой бойни выступают за заморозку боевых действий по текущей линии фронта. Согласно опросу Gallup, проведённому в августе этого года, более 70 % украинцев выступают за проведение мирных переговоров. Причём чем ближе к фронту живут люди (восток и юг страны), тем выше ожидания скорейшего мира. Но несмотря на географическую разницу в оценках, подавляющее большинство украинцев по всей территории желают начала переговоров.
В то же время, согласно опросам Russian Field и Левада-Центра (признанного «иноагентом» в РФ), более 70 % граждан России выступают за мир. Следует учитывать, что рост ожиданий связан с эффектом недавней встречи Путина и Трампа в Аляске и заверениями последнего о предстоящих переговорах Путина и Зеленского. И тем не менее, даже с учётом всех сторонник факторов видна устойчивая тенденция к повышению доли людей, надеющихся на мир.
Поэтому важно рассматривать Арестовича и подобных ему спикеров как политиков, воспроизводящих этот мирный дискурс. Очевидно, что Арестович не близок к левым взглядам: его «предвыборная программа» демонстрирует неолиберальные установки — сокращение государственных расходов, развитие частных пенсионных фондов и т. д. Однако в вопросе окончания войны его позиция может и должна быть артикулирована левыми.
В то время как провоенные спикеры и элиты двух государств продолжают говорить о «скорой победе» — выходе к границам 1991 г. или взятии Киева, — необходимо вернуться к пацифистским идеалам 2022 г.: к заморозке конфликта на текущей линии фронта, к началу переговоров о всеобъемлющем соглашении и процессе примирения украинцев и россиян. Предложение Арестовича о совместном возложении цветов погибшим солдатам — правильный шаг к началу процесса урегулирования. По мере приближения к четвёртой годовщине начала боевых действий причин для переговоров будет становиться всё больше, ведь военные и экономические ресурсы обеих сторон сокращаются, а попытки радикально изменить ситуацию на фронте без дополнительной мобилизации успеха не дадут.
