© independent.co.uk
Утром 8 ноября, когда в Америке ещё была ночь, я получил очередную порцию писем. Среди них было и письмо, отправленное коллегой из США и разошедшееся по тамошним леволиберальным рассылкам. Послание начиналось с подробной и аргументированной критики Хиллари Клинтон как кандидата, победа которого грозит глобальной катастрофой для человечества. В случае успеха бывшей первой леди можно ожидать не только продолжения военной эскалации на Ближнем Востоке, но возникает и риск полномасштабной войны Соединенных Штатов против России. Разгромно критиковались и другие стороны деятельности Хиллари, обвиняемой в коррупции, сговоре с банкирами и беспрецедентной даже для американского политика лживости. А затем… следовал отчаянный призыв всем идти голосовать именно за Хиллари, поскольку это чудовище является «меньшим злом» по сравнению с Дональдом Трампом. Ведь кандидат республиканцев позволял себе в частных беседах некорректные высказывания о женщинах.
И это было не единственное письмо подобного рода, прочитанное мной из США в последние дни и часы перед выборами. Когда вдруг выяснилось, что Трамп, которого уже, казалось бы, списали как обреченного на поражение, набирает очки, в либеральных американских кругах началась паника. Она усугубилась к вечеру 8 ноября после того, как сообщили, что кандидат республиканцев вышел вперед в решающих штатах. Сайт канадского посольства, где можно было заполнить электронную заявку на иммиграцию, обвалился от небывалого количества запросов. Американский сегмент интернета взорвался, с одной стороны, призывами «валить из страны», а с другой — веселыми прощальными посланиями: провинциалы и рабочие желали либеральным интеллектуалам, голливудским знаменитостям и финансовым аналитикам поскорее убраться из страны, которую они столько лет мучили.
Либеральная Америка не может честно сказать, почему она поддержала Клинтон. Ведь бывшая первая леди воплощает всё то, против чего «прогрессивная публика» в США вроде бы борется — открытые рынки, деиндустриализацию, коррупцию, господство финансового капитала, бесконечные интервенции за рубежом.
Но в том-то и дело, что никакой борьбы нет. «Прогрессисты» давно предали и продали все свои принципы, оставшись верными только одному — поддержанию своего привычного дискурса.
Критиковать Трампа по существу оказывалось невозможно. Оставалось сосредоточиться на нескольких неудачных высказываниях, приписывая ему все мыслимые пороки — расизм, гомофобию, ненависть к женщинам и ещё не весть что. И хотя кандидат республиканцев в самом деле не раз позволял себе неполиткорректные высказывания, основным источником для этих обвинений служили не его слова или действия, а то, что ему приписывали его противники, обильно цитировавшие друг друга и ссылавшиеся друг на друга за недостатком других фактов. Самой Хиллари с готовностью прощали весьма жесткие расистские высказывания и реальную практику дискриминации женщин в возглавлявшихся ею организациях (как ни искали, ни одного подобного примера в компаниях Трампа не было найдено). Зато Дональда Трампа изображали не только расистом и гомофобом, но даже фашистом.
Масса рядовых американцев решила иначе. Им глубоко наплевать на дискурс и на то, насколько полтикорректен тот или иной кандидат. Его оценивали по его собственным словам и действиям, а не по тому, что о нем писали его враги.
Он не был особенно популярен, но любая критика в адрес эксцентричного миллиардера оказывалась недостаточной для того, чтобы компенсировать гораздо более сильные чувства, которые вызывала у миллионов рядовых американцев Хиллари. Над Трампом, что бы ни говорили интеллектуалы, можно было только посмеиваться. Хиллари ненавидели.
До последнего моменты либеральные журналисты доказывали нам, будто победа Трампа невозможна, поскольку его поддерживают только консервативные белые мужчины, тоскующие о прежних временах, когда они господствовали в Америке. Белые мужчины уже давно не большинство ни среди населения, ни среди голосующих избирателей.
Когда я опубликовал по-английски статьи, где осторожно намекал на возможность успеха Трампа, на меня из-за океана обрушился такой шквал критики, что я в самом деле усомнился в справедливости своих рассуждений. Мне объясняли, что я ничего не понимаю в американском обществе, что Трампа не поддержит никто, кроме горстки необразованных провинциалов, что у него нет даже малейших шансов не только победить, но и набрать сколько-нибудь заметное число голосов.
Признаюсь, вечером 9 ноября, перечитывая письма американских коллег, я не мог удержаться от некоторого злорадства. За Трампа проголосовала изрядная часть тех самых меньшинств, которые, по мнению либеральных журналистов, должны были бы его бояться и ненавидеть. Но очень многие чернокожие американцы и выходцы из Латинской Америки пошли к избирательным участкам с одной мыслью — наказать демократов за многолетнее предательство, за то, что те на протяжении многих лет использовали их как электоральный ресурс, игнорируя их реальные потребности и интересы. Привилегированные белые мужчины и не менее привилегированные дамы из хорошо обеспеченных буржуазных семейств, выступавшие самозванными «защитниками меньшинств», никогда не интересовались тем, что в самом деле думают и чего хотят жители черных или испаноязычных гетто.
Они были уверены, что, подкупая лидеров общин, распределяющих те или иные подачки «адресной помощи», они гарантируют себе контроль над голосами этой массы бессловесных созданий, лишенных собственного голоса.
Ещё несколько лет это работало. Но теперь вышло иначе. Политика противопоставления многочисленных меньшинств «белому» рабочему классу провалилась. Меньшинства неожиданно проявили самостоятельность. Вернее, они разделились по классовому признаку. Что бы ни говорили коррумпированные либералами community leaders, значительная часть низов предпочла солидарность с традиционным «белым» рабочим классом, дружно голосовавшим за Трампа.
Республиканцы победили не только в своих привычных цитаделях на Юге, но и в таком традиционно либеральном штате как Висконсин. Сторонники левого сенатора Берни Сандерса в значительной своей массе отдали голоса кандидату республиканцев, несмотря на то, что сам их лидер отчаянно агитировал за Хиллари Клинтон, которую сам же разгромно критиковал в ходе праймериз. Несмотря на всё уважение к сенатору из Вермонта, его поклонники ещё перед выборами предупреждали: «Берни, мы пойдем за тобой куда угодно, только не за Клинтон».
Опросы показывают, что если бы демократы выбрали Сандерса своим кандидатом, он с легкостью одолел бы Трампа за счет голосов тех же рабочих, меньшинств и молодежи. Его готовы были поддержать многие республиканцы.
Более того, Трамп вынужден был говорить о нем с уважением. Но аппарат Демократической партии, прибегнув ко всевозможным уловкам и фактически подтасовав итоги праймериз, не допустил выдвижения сенатора из Вермонта. Уже тогда я писал, что победа будет, скорее всего, пирровой, а её ценой окажется развал самой Демократической партии. Так и случилось.
Самое печальное, что в заговоре против кандидата Сандерса не последнюю роль сыграл сам сенатор Сандерс. Чем была оплачена его капитуляция, больше похожая на предательство, мы так и не узнаем. Скорее всего, обещан был важный пост в новой администрации или в предполагаемом демократическом сенатском большинстве. Некоторым другим видным левым тоже что-то обещали — и сенатору Элизабет Уоррен, которая предала Сандерса на раннем этапе праймериз, и экономисту Полу Кругману, регулярно публиковавшему в «New York Times» призывы поддержать бывшую первую леди. Эти обещания всё равно никто бы не сдержал, но наказание последовало ещё раньше.
Клинтон и её окружение уже не смогут никого обмануть. Американский избиратель отправил их на свалку истории.
Увы, осознание этого факта так и не наступило в леволиберальных кругах США. Из публикаций, которыми пестреют «прогрессивные» американские издания после выборов, становится ясно, что эти люди ничего не поняли и ничему не научились. Хуже того, в приступе отчаяния и паники они стали писать и говорить то, что ещё вчера скрывали. Они видят поражение Клинтон и американского истеблишмента как своё собственное. Даже открыто признавая, что многие предложения Трампа совпадают с их собственными, они не только не готовы поддержать нового, избранного американскими низами, президента в реализации той части его программы, которая соответствует их собственным декларациям, но напротив, призывают всеми силам бороться против любых его инициатив, саботировать любые его начинания. В этом плане «левый» фланг американского истеблишмента полностью солидарен с официальными политиками Республиканской и Демократической партий.
Констатируя развал Демократической партии, они не обсуждают вопрос о том, чтобы воспользоваться этой ситуацией для создания в США новой левой партии, хоть бы и умеренной социал-демократической, а в очередной раз призывают поддерживать демократов, надеясь, что те в знак благодарности примут на вооружение некоторые прогрессивные лозунги. Видно, что ни история прошедших 50 лет, ни собственный опыт ничему их не научил.
На фоне общей истерики либеральных интеллектуалов диссонансом прозвучало лишь заявление Берни Сандерса, опубликованное на его сайте. Сенатор из Вермонта оказался, пожалуй, единственным кто сделал политически разумные выводы из произошедшего.
Признав, что победа Трампа отражает возмущение американских рабочих и беднеющего среднего класса итогами неолиберальной политики, Берни заявил, что готов сотрудничать с победителем, в той мере, в какой тот станет «всерьез проводить политику, направленную на улучшение жизни рабочих семей в нашей стране».
Жаль только, что это заявление запоздало минимум на месяц. Одно дело — сформировать коалицию против общего врага, другое — присоединиться к победителю.
Победа Трампа выявила ещё один очень важный разрыв. Любовь к угнетенным жителям «третьего мира» — часть обязательного «джентльменского набора» либеральных левых. Но в «третьем мире» победу Трампа воспринимают с облегчением, если не с радостью. В странах глобального Юга скорее склонны незаслуженно идеализировать Россию и Путина, но никак не интервенционистскую политику Хиллари и официальной Демократической партии. Сделав выбор в пользу этой политики либеральная Америка не только продемонстрировала презрение к собственному рабочему классу, но и показала, чего стоят её рассуждения о сочувствии к народам «глобального Юга».
Победа Трампа сама по себе не означает торжества каких-либо светлых идей и не ведет к возвращению социального государства. Но это важный и необходимый шаг на пути разрушения неолиберальной системы. И пока эта негативная, разрушительная работа не сделана, никакую позитивную повестку дня реализовать невозможно. Без разрушения нет созидания. И страх перед разрушением действующего порядка вещей превращает симпатичных идеалистов, бывших леворадикальных интеллектуалов в безнадежных и злобных консерваторов, как это, впрочем, не раз уже случалось в истории.
Президентство Трампа не будет, скорее всего, ни прогрессивным, ни успешным. Оно не решит ни одной проблемы Америки и тем более мира. Но оно знаменует собой перелом в историческом развитии, начало конца либерального глобального порядка и уже явное банкротство всех тех, кто его отстаивал, включая и многочисленных «левых» деятелей, превратившихся в цепных псов истеблишмента.
Промышленный капитал одержал историческую победу над финансовым, мобилизовав голоса рабочих. Этого следовало ожидать. Левые предали рабочих — не один раз. За последние 30 лет не было ни одного случая, когда получалось бы иначе.
И рабочие, голосуя за Трампа получили возможность совершить своё возмездие, жестоко наказав тех, кто многие десятилетия использовал и обманывал их.
Для самого рабочего класса история его возвращения в политику в качестве сознательного и самостоятельного класса ещё только начинается.
Как будет развиваться этот сюжет, мы увидим в ближайшие годы. Процесс самоопределения будет сложным, полным ошибок, мучительным. Но так или иначе, рабочий класс заявил о себе. И первыми жертвами его восстания стали левые интеллектуалы.
