Французский президент Франсуа Олланд выступает перед пехотинцами 126 Пехотного полка, которые отправляются в Мали. Туль, Франция, 19 января 2013 года. © PHILIPPE WOJAZER/AFP/Getty Images
11 января президент Франции Франсуа Олланд отправил войска в Мали, сначала небольшой контингент, затем более значительный, а именно 3500 бойцов. В качестве цели была заявлена борьба против различных исламских фундаменталистов, которые взяли под свой контроль север Мали. Это было то, что французы назвали бы gageure — слово, которым они обозначают избыточную ставку. В данном случае это означает предпринять что-то очень трудно реализуемое. Я думаю, что было бы лучше перевести это как «рискованные ставки», и, я бы сказал, что в этом случае это был очень рискованный выбор.
На что и почему поставил ставку Олланд? Легко видеть его рассуждения о том, почему это была хорошая идея. Он получил официальный запрос от Президента Мали по немедленной отправке войск. Основным обоснованием обоих президентов было то, что армия Мали отступала, и казалось, и это вполне возможно, что в течение очень короткого времени, исламские фундаменталисты могли бы взять под свой контроль столицу Мали, Бамако, и, соответственно, управление всей страной. Им казалось, сейчас или никогда.
Кроме того, Франция получила фактическую поддержку Алжира, который ранее выступал против проведения военной операции даже силами африканских государств, но теперь предоставил Франции воздушное пространство.
Алжир, в свою очередь, был поддержан Тунисом, который заявил, что «понимает» то, что делает Франция . Все союзники Франции по НАТО — в частности, Великобритания, Германия, Италия и Испания, и Соединенные Штаты Америки (чуть менее восторженно), — заявили, что Франция делает правильные вещи, и что они будут оказывать ей поддержку: войска не пошлют, но зато предложат транспортные самолеты и инструкторов для африканских армий.
Наконец, казалось, здесь есть ряд других плюсов для Олланда. Этот шаг укрепил позиции гражданского президента Мали по отношению к поднявшему путч лидеру малийской армии, то, что Франция и все ее союзники как раз и хотели сделать. Важно и то, что в одну ночь Олланд утратил образ нерешительного политика и предстал в качестве сильного военного лидера.
Итак, чем рискует Олланд? Он ставит на то, что ему удастся отвоевать север Мали, отправив в эту страну немного солдат, военной техники и самолётов, при поддержке других африканских государств, и постепенно выбить исламистов из страны. И он надеется осуществить все это в очень краткий промежуток времени — месяц или около того.
Уже сейчас, когда ещё не прошёл месяц, видно, что Олланд, вероятно, сделал неверные ставки, и что Франция оказалась втянута в одну из тех затяжных проблем, в которые в последнее время так везёт попадать Западу.
Перед тем как Франция отправила войска, было много дискуссий о том, почему Франция и Запад в целом, не должны создавать себе «другой Афганистан», о возможности которого думали многие в случае отправки войск в Мали. И всё же, несмотря на ряд небольших отличий, мы имеем дело с ещё одним Афганистаном в процессе становления. Оппозиционные Олланду политики во Франции, поначалу одобрившие его решение, уже начинают от него дистанцироваться. Никто из союзников по НАТО не спешит оказывать существенную поддержку Франции, об отсутствии которой Французское правительство ворчит про себя, при этом публично продолжая громогласно благодарить и за оказанную помощь.
На момент написания статьи, французские и малийские войска уже отвоевали три основных городских центра северной части Мали (Гао, Тимбукту, и Кидал). В операцию уже вовлечены войска других африканских государств — в первую очередь, из Чада. На поверхностный взгляд, всё идёт хорошо. Но если посмотреть чуть глубже, то сложившая ситуация не сулит ничего хорошего, ни Олланду, ни Западу.
Прежде всего, что обозначает фраза «вернуть городской центр»? Это означает, что различные фундаменталистские боевые группировки (их здесь существует несколько) отводят свои войска и грузовики из города, или, по крайней мере, из его большей части. Исламские фундаменталисты намерены вести партизанскую войну, а не прямую конфронтацию, для которой они слишком слабы.
А куда они уходят? В нашем случае, по-видимому, они выводят свои основные силы, чтобы сохранить партизанское присутствие в городах. И, вероятно, в большей части, они отошли вглубь пустыни (в которой они являются более опасными бойцами) и, в конечном счете, к пещеристым склонам северных районов Мали, откуда их будет очень трудно выбить.
Но тогда по крайней мере, вы говорите, что города смогут вернуться к нормальной жизни. Не совсем. Прежде всего города всегда представляют собой сложную смесь различных групп. И в каждом из них обязательно есть туареги и, следовательно присутствует их борьба за свои права, за свою автономию или независимость – то, с чего началась вся эта путаница в Мали.
Также в городах представлены сахарские арабы и пеул — почти все они мусульмане. Среди мусульман довольно много суфистов, которые не одобряют ультраортодоксальный шариатский ислам, распространённый среди фундаменталистких групп. Кроме того, существует разделение на светлокожих (арабы и туареги Сахары) и тёмнокожих. И, наконец, с точки зрения политической борьбы, местные жители делятся на тех, кто приветствует исламских фундаменталистов, и кто выступает против них (или бежал от них), а также тех, кто старается держаться в стороне от кофликта.
Ещё одна проблема заключается в том, что Малийская армия, состоящая преимущественно из темнокожих (зачастую не мусульман) не хочет или не может разбираться во всех этих хитросплетениях.
По той же причине они не доверяют военным из Чада, так как чадцы преимущественно мусульмане. Таким образом, «месть» Малийской армии выглядит несколько неизбирательно. Правозащитники уже осудили их за участие в такой же бойне, в которой были ранее обвинены исламские фундаменталисты. И это, конечно, очень неловко для Олланда и французов в целом. На данный момент, одной из причин сохранения французского военного присутствия здесь является необходимость иметь сдерживающий фактор по отношению к малийской армии.
И что теперь делать? Кто скажет? Во Франции мы уже видим те же дискуссии о выводе войск из Мали, какие были некогда в США по поводу Афганистана. Если мы оставим все проблемы на совесть местных властей, которых мы поддерживаем, не развалится ли всё сразу после этого? И действительно ли мы поддерживаем «хороших парней»?
Мы снова убедились, что очень легко отправить войска, но как же трудно вывести их обратно. А нельзя ли было обойтись без ввода войск изначально? Этот тот самый совет, который правительство Алжира давало ещё месяц назад, пока оно ещё, казалось, не изменило своего мнения по поводу интервенции. «Мужественное решение Олланда» вполне может оказаться «катастрофическим решением Олланда».
