*признан «иноагентом»
Здравствуйте, Борис Юльевич! Вновь попробую построить свое письмо в рамках предложенной вами метафоры – на этот раз про «арифметику» и «алгебру». Ее удобно поворачивать разными сторонами. Например: электоральная арифметика во Франции сложилась, как вы и писали, в пользу левых. Но лишь для того, чтобы они уперлись в стену из «политической алгебры». Давайте я сперва пройдусь по фактам.
Первый тур парламентских выборов во Франции завершился триумфом ультраправых, и мобилизацией левых. Центра больше (почти) нет. Будущее поставлено на карту.
Правящий в России режим обеспечил своей стране образ флагмана консервативных, крайне правых сил. Однако в самом российском обществе глубоко укоренены левые ценности и симпатии. Именно эта «левизна» традиционно воспринималась правящим классом, как ключевая проблема, требующая экстраординарных решений
Я стоял у истоков Левого Фронта. Я был одним из тех, кто создавал эту организацию в 2005 г. и с тех пор всегда считался «одним из ее лидеров». Во всяком случае, меня избирали во все руководящие органы ЛФ всех созывов. Я несу ответственность за все наши действия и шаги, которые мы предпринимали за эти 17 лет. До вчерашнего дня
Вопреки атмосфере глубокой депрессии и апатии, установившейся в России (да и во всем мире), страна вплотную подошла к порогу эпохальных социальных и политических перемен. Провозглашенная Владимиром Путиным идеология «разумного консерватизма» это попытка любой ценой заморозить социальный порядок, который обречен на крах
Политический кризис, который разворачивается на наших глазах не косплеит историю русской революции. Ключевой факт, с которого должен начинаться анализ происходящих событий, это пропорция между числом людей, принявших участие в январских протестах (150-200 тысяч человек) и количеством тех, кто смотрел трансляции с этих демонстраций в интернете (более 20 млн человек).