Когда самоизоляция только начиналась, люди стали жаловаться, что не знают, чем занять себя дома. Конечно, чем больше комнат в квартире, тем больше разнообразия. А что делать в двадцатипятиметровой студии на двадцать пятом этаже в новостройке, купленной в ипотеку?
Публицисты и блогеры зря нас пугали цифровым концлагерем. Максимум, на что сейчас способны российские власти, это устроить оцифрованный бардак. Столпотворение, которое 15 апреля учинила мэрия столицы у входов в метро при попытке ввести контроль электронных пропусков, говорит само за себя.
Очень упрощённо, выражаясь словами испанского социолога Жозепа-Марии Антентаса, «под влиянием COVID-19 левые и социальные движения вынуждены были молниеносно уйти в режим онлайн». Интернет и его великое пространство стало основным «полем битв» и для французских левых сил.
Записав очередное обращение к жителям России, президент Путин в снова самоизолировался, растворившись в информационном тумане.
В условиях пандемии коронавируса, положение, и без того не защищённых, сотрудников сферы обслуживания оказалось в ещё более катастрофическом состоянии, что в особенности отразилось на отрасли кинотеатрального бизнеса (как в России, так и за рубежом).
Стоило только вирусу покорежить общество и миллионы людей лишились работы. Ровно то же самое происходит во время периодических финансовых кризисов и войн. Перво-наперво в условиях любого кризиса потребители отказываются от того, без чего в принципе могут обойтись.
Катастрофа, произошедшая в Италии, вызвана была не столько размахом эпидемии, сколько коллапсом системы здравоохранения. На протяжении десятилетий во всех странах, следовавших неолиберальному экономическому курсу, проводилась оптимизация, которая привела к резкому сокращению не только финансирования и числа койкомест в больницах, но и квалифицированного персонала.
Мы живём в то время, когда производственные отношения приобретают новую форму, а производительные силы достигли исторических пределов. Внутреннее противоречие капитализма приобретает очертание. Чтобы компенсировать падение нормы прибыли, нужны новые рынки
Весь мир обсуждает историю с коронавирусом в Китае и беспрецедентные меры безопасности, которые были предприняты в этой стране в связи с распространением болезни. Почему руководство КНР решило сразу закрыть Ухань — город, где началась эпидемия?
Они пытались справиться с сиюминутными вопросами, а между делом обрушили здание конституционного права России. У нас всегда так. Всё как-то само собой происходит, без умысла... А если злой умысел и был, то всё равно он не идет ни в какое сравнение с последствиями порожденного им события.
Мы дожили до того дня, когда плохая ельцинская Конституция кажется идеальной по сравнению с путинскими поправками. Конечно, если нельзя отменить Конституцию, то нужно внести в неё столько поправок, чтобы она перестала функционировать.
Кажется, все поправки, которые предлагает президент и его соратники, сформулированы так, чтобы задеть максимальное количество жителей страны и посеять между ними рознь.
Путин и Эрдоган вроде бы договорились о прекращении огня в Сирии. Но что это — решение вопроса или лишь короткая передышка перед новым обострением конфликта?
Трудно представить себе что-то более нелепое и самоубийственное, чем процедура всенародного голосования, запущенная властью в начале нынешнего года с неясными целями, без четко прописанной процедуры, без организационной и даже медийно-пропагандистской подготовки.
Запущенная действующим президентом РФ дискуссия о конституционных поправках в самом разгаре. Каких только предложений не вынесли на обозрение общественности за прошедшие два месяца!
Дрейфуса жалко. Наверное он действительно пострадал ни за что. Хотя, откровенно говоря, не зная обстоятельств дела, не хочется и судить о нем.