Близится осень, а, значит, самое время раскрыть маленькую, но очень важную тайну, которую сотрудники ИГСО хранили до последнего времени. Этого требует, в том числе, тот поток неадекватной критики в адрес института и его сотрудников, обрушившийся на нас в связи с событиями на Украине. Речь пойдет о том бесценном опыте, который автор и его коллеги получили за прошедшие три месяца и которым, я уверен, надо поделиться с широкой аудиторией.
Итак, с конца мая по конец июля коллектив ИГСО выступил ключевым организатором школы для политических активистов Украины и Новороссии в Белгороде. Было проведено четыре сессии, через нас прошло шесть смен участников — итого более 200 человек. Во всех отношениях этот опыт был очень поучителен. Поэтому от имени коллектива ИГСО автор хотел бы поблагодарить Центр координации и поддержки «Новая Русь», а также команду психологов-игротехников, вместе с нами работавшими над реализацией этого проекта.
Начнем с того, что это были за люди, которые приезжали в Белгород. Да, среди них были и представители политической тусовки — блоггеры, опытные активисты, члены системных политических партий, ныне оказавшихся вне закона — КПУ, ПСПУ и даже «Партии Регионов». Но большинство составляли обыкновенные, еще вчера совершенно аполитичные люди. Кто-то из них работал на заводе, кто-то торговал в Харькове на знаменитом рынке «Барабашке», кто-то занимался клубными танцами и так далее. Переводя на язык классового анализа — несколько мелкобуржуазный пролетариат и пролетаризованная мелкая буржуазия. При этом, что характерно, представителей интеллигенции было как минимум не большинство, особенно среди молодежи. Наши курсанты — так мы их для простоты называли — периодически сетовали, что студенческая молодежь поддерживает Майдан или просто ни о чем не думает и не хочет думать.
Надо сказать, что большинство курсантов представляли не Новороссию, а контролируемую Киевом часть Украины. В первую очередь Харьков и Днепропетровск. Среди других городов упомянем Одессу, Киев, Сумы, Запорожье, Херсон. Следует отметить, что был у нас и представитель Западной Украины из города Ровно. Впрочем, «освобожденные территории» тоже стабильно присылали свою делегацию.
Как участник всех четырех мероприятий, я не могу не рассказать и о политических убеждениях наших курсантов, и о тех метаморфозах, которые они претерпевали, тем более что сложилась довольно крупная группа участников, которая приезжала к нам не один и даже не два раза. Принимая участие в формальном анкетировании курсантов и обработке анкет, а также общаясь с ними в неформальной обстановке, я получил довольно исчерпывающее представление о тех, с кем мы имеем дело.
Большая часть курсантов обнаружила своеобразное политическое раздвоение: с одной стороны, экономическая «левизна» и полное неприятие неолиберальной рыночной экономики, с другой — консерватизм в культурно-политической сфере. В анкетах это отражается очень четко, о чем обязательно будет сказано в отчете о социологическом исследовании курсантов, который готовит Анна Очкина. Самые сложные моменты — довольно часто встречающееся почитание (хотя и без особого фанатизма) российских элит и клерикализм. И если первое — благодаря, среди прочего, действиям наших властей, — постепенно выветривается из голов, то со вторым приходится довольно сложно. Тем не менее и здесь был найден изящный выход в виде апелляции к Теологии освобождения.
Курсанты показали очень высокий уровень мотивации и открытости к новым знаниям, причем в этом отношении они резко и в лучшую сторону отличались от многих знакомых нам представителей интеллигенции, в том числе и «левой».
Именно этот факт был для меня определяющим, когда я окончательно выработал свою позицию по Украине: на фоне упертых и абсолютно недоговороспособных догматиков из того же «Автономного Опира», активисты Антимайдана, готовые учиться, вести цивилизованный диалог и договариваться даже с теми же самыми «Опировцами» (был такой случай), выглядят гораздо адекватнее. А ведь в том же «Опире» состоит преимущественно интеллигентная молодежь, которой, казалось бы, по статусу положено уметь включать голову там, где у других работают только гормоны. Именно поэтому я не могу принять «минскую» позицию — мол, злые империалисты натравили одних болванов на других и этим тешатся. При всем идеологическом мусоре, с которым вышли на улицы активисты Антимайдана, они-то как раз умеют работать мозгами, учатся на своих и чужих ошибках, а потому способны проводить у себя «на чердаке» вполне успешную уборку.
Не стоит переоценивать силу реакционной идеологии. Да, сорок лет реакции не прошли даром — выхолащивание и дискредитация коммунистической и левой идеи вообще, зарождение, а затем и победное шествие неолиберальной идеологии во всех ее формах, рецидивы пещерного консерватизма — все это создало мощный идеологический фон, в котором тонули практически все здоровые идеи. Распад СССР не привел к деидеологизации постсоветского общества — напротив, идеологов стало больше, а методы их работы стали более изощренными. Более того, идеология превратилась в мощнейшую отрасль капиталистической экономики. Ожидать в таких условиях от большинства населения ясности и трезвости политического мышления просто глупо.
Тем не менее кризис неолиберальной системы обнажил коренные интересы большинства, скрытые ранее под толстым слоем идеологического мусора. Белгородская школа показала: в сложной ситуации, в которой оказались наши курсанты, достаточно лишь небольшого толчка — и реакционные идеи довольно быстро начинают вытесняться прогрессивными. Интересным примером оказалось практическое занятие по анализу политических текстов, которое провели с курсантами мы с Михаилом Балбусом. Мы скачали из сети несколько текстов — охранительных, красно-консервативных, либеральных и леволиберальных, замазали заголовки и имена авторов и провели своеобразный урок литературы. В ходе занятия несколько курсантов подошли к Михаилу с одним из текстов и прямо спросили — кто написал этот бред сивой кобылы? Каково было их удивление, когда в конце занятия мы раскрыли карты и автором того текста оказался не кто иной, как Сергей Кургинян. Для нескольких курсантов, ранее с уважением относившимся к этому Гапону современности, этот случай оказался последней каплей.
К счастью для нашего дела, консервативные-охранительные круги в России сами буквально каждый день совершают действия, которые дискредитируют их в глазах активистов Новороссии. Как ни пытаются консерваторы корчить из себя антифашистов, у них мало что получается. События вокруг школы в Белгороде просто добавляют к этой картине новые упрямые факты, свидетельствующие явно не в их пользу. В первую очередь отметим, не называя конкретных лиц, что те, кому «во власти» было поручено курировать тему Новороссии, всячески мешали проведению школы. Собственно, самое лучшее, что делала в тот момент власть — это иногда просто не мешала. Но обычно все было по-другому — нам блокировали финансовые каналы, присылали наблюдателей и консервативных фриков, пытавшихся — обычно, правда, безуспешно — помешать учебному процессу и так далее. Все четыре сессии прошли в упорной борьбе с Администрацией, которая хотела использовать школу как благовидную ширму для слива Юго-Востока.
Конечно, даже сейчас многие из наших курсантов не могут расстаться с тем идеологическим мусором, которым их буквально напичкали охранительные и красно-консервативные идеологи всех мастей. Именно поэтому — при всей сложности этого дела — одна из важнейших наших идеологических задач — это развенчание охранительной идеологии, формирование в головах людей представления, что она является ничем иным, как другим изводом либеральной идеологии, которую на Юго-Востоке уже приравняли к фашистской. Здесь могут работать разные методы — главное не сдаваться и искать пути преодоления возникающих трудностей.
Для многих курсантов катартическим моментом были занятия по экономике. Еще одним важным аргументом может послужить то, что курсанты продемонстрировали способность к самостоятельному творческому мышлению и сознательной организованной деятельности по решению поставленных задач. В первую очередь это проявилось в ходе тренингов и игр, организованных командой игротехников. В смоделированных ситуациях дипломатических переговоров, уличной дискуссии и разработки пиар-проектов участники школы показали себя с лучшей стороны.
Интересно, что было бы, если бы подобный эксперимент произвели с участниками Майдана? Я, разумеется, не считаю, что они совершенно безнадежны — просто они находятся под таким идеологическим прессом, который блокирует критическое восприятие действительности даже на том уровне, который доступен их визави. О том, что майдановцы не безнадежны, как раз говорили наши курсанты, приводя массу подтверждающих примеров. Например, активист из Киева умудрился переагитировать на свою сторону членов одной из сотен Майдана. Более того, многие курсанты сами прошли через период очарования Майданом, в чем нам честно признавались.
И тут я могу с полным правом задать вопрос господам анархистам и к ним примкнувшим: итак, вы решили поставить на Майдан и нашли в нем такое классовое содержание, которое позволяет оправдать и пепел Одессы, и бомбежки Донецка и Луганска, и расстрелы бойцами Нацгвардии призывников Украинской армии. Но что вы сделали для того, чтобы эта ваша иллюзия стала реальностью, а Майдан — социально-революционной силой? Пытались ли вы — раз уж, по-вашему, Майдан так прогрессивен — вести агитационную работу среди «колорадов» и «ватников»? Ответ мне известен заранее. Сладкое субкультурное ничегонеделание и интеллигентская «чистота» оказались важнее интересов угнетенных масс. Вот тебе и «З пригнобленними проти гнобителiв — завжди!»
И в завершение хочу отметить, что дело наше хоть и трудное, но благодарное. В первый раз со времен кампании по защите Российской Академии Наук я увидел десятки людей, которые смотрят на тебя с надеждой, а ты сам видишь наглядные результаты своей работы. Напоследок же процитирую поступившее в ИГСО письмо от одного из наших курсантов из Харькова: «В 1986 году, учась в ХГУ, я вышла из состава КПСС, разочаровавшись в идеях коммунизма, посчитав это утопией, приняв монархическую идеологию. И во многом благодаря вашим занятиям я вновь стала социалистом. Сейчас наше движение «Возрождение Земли нашей» выходит на митинги под флагом УССР. И многое полученное на ваших занятиях мы используем. Сил и мужества в вашем деле!!!»
